Первые воспоминания о школе у меня почему-то связаны с бидоном. Когда я пошел в первый класс, у нас появился в семье мой младший брат. Брат был «искусственник» и нам приходилось ежедневно покупать для него молоко. На дворе был 1987 год, разгар перестройки Горбачева и дефицита.
Мама возилась с младшим братом, а мне приходилось вставать в шесть утра, взяв с собой белый бидончик, и идти за молоком. Очередь была огромная, как в мавзолей к Ленину, но я был мальчик шустрый, поговорив со всеми, кто в очереди, чтобы меня пропустили, оказывался впереди этой бесконечной очереди. Соседи, наверное, меня запомнили тем еще, что бидон был в пол моего роста, к тому же тяжелый с налитым молоком, и я, шагая, всегда стуча им об лестницу, эхо стука разносилось на всю общагу, тем самым не давая спать жильцам. Особенно мне не хотелось идти зимой, вставать с теплой постели так рано за молоком. Под утро уже интуитивно, ты чувствуешь, что сейчас подойдет мама и скажет:
- Сыночек, вставай, нужно идти за молоком.
И у тебя в душе какая-то надежда теплится, что сегодня не разбудят, а дадут еще часок, поспать до семи. Учился я в первую смену и ненавидел вставать утром. И всегда ждал воскресенье, чтобы отоспаться. Но наступало воскресенье, и мама снова будила меня в шесть утра, надо было идти за молоком.
