Попрощавшись с Германией и нашими радушными хозяевами, принимавшими нас дома целую неделю, мы сели в автобус и утром прибыли в неуютный, ветреный, серый Амстердам. Погодите возмущаться – город показался мне таким лишь в первый день. За все остальное время мои чувства к нему менялись стремительно, и я равнодушна я не была ни разу.
Станция Sloterdijk – это покрытый потрескавшейся краской, просторный, но пустой вокзал, без проверяющих карточки турникетов, благодаря чему я, того не подозревая, впоследствии частенько каталась зайцем. Снаружи тоже кажется пусто, лишь высятся здания офисов и помпезных отелей, а среди них непонятно как затерялся хостел Meininger, где мы заранее забронировали места. Относительно недорогой – а цены на проживание в Амстердаме очень высокие – этот хостел не из тех, откуда хочется скорее сбежать из-за спартанской обстановки и подозрительных соседей. Достаточно приятная атмосфера, убирают каждый день, останавливается в основном молодежь, при этом нешумная, словом, с расположением нам повезло.
На следующий день я снарядилась в настоящий Амстердам, который я видела в Instagram и о котором слышала краем уха – цветочный, старинный, странный, яркий, даже наглый. Помимо тюльпанов и марихуаны, в Амстердаме, как оказалось, полно музеев, и чтобы обойти хоть часть из них, я решила воспользоваться специальной картой I amsterdam – она рассчитана на один или несколько дней и покрывает весь городской транспорт, вход в основные музеи (где посещение обычно стоит от 12 до 20 евро), круиз по каналам, а еще дает скидки на некоторые заведения. Моя трехдневная карта обошлась в 70 евро, и за это время я успела попасть аж в 10 музеев, целый день передвигалась на трамваях, автобусах, ну и на кораблике прокатилась. Амстердам создан для туристов и при этом остается не типично туристическим; впрочем, в некоторых районах хватает такого напыщенного, наигранного блеска для любителей поглазеть. Но обо всем по порядку.
Три дня я в одиночестве бродила по городу – и мое первое знакомство с ним состоялось с каналов, один перетекает в другой, образуя сеть, в которой легко запутаться; на карте их сплетение похоже на паутину. С обеих сторон столпились старые, этажа в три, узкие дома, прижатые друг к другу стена к стене. Некоторые из них в ширину не больше пяти метров, самый узкий – 0,9 м, а все потому что налоги. Вдоль одного из трех центральных каналов, Herengracht (что значит господский), тянутся самые широкие и помпезные дома; Keizersgracht чуть попроще, а Prinsengracht в прошлом предназначался для контор.
Все по-своему приспосабливаются к амстердамскому образу жизни: те, кто не втискиваются в узкие апартаменты, селятся прямо в лодках. Чтобы легко проезжать сквозь переулки, молодежь, пенсионеры и даже серьезные дядечки в костюмах предпочитают велосипеды – их тут, пожалуй, столько же, сколько и пешеходов. Я, привыкая к жестоким ценам (то есть к жестокому курсу) на еду, заходила в магазины и перебивала голод хлебом, сыром и даже рыбой, предназначенными для дегустации.
Кстати, в продуктовые отделы заходить было одно удовольствие: при всех стереотипах по поводу веселых булочек, местные к тому же помешаны на здоровой пище. Есть целые сети супермаркетов, особенно любимых вегетарианцами, но и в любом обычном магазине большинство полок уставлены органическими батончиками и морковными, яблочными чипсами.
Может, благодаря своей «экологичности» мне и понравились люди – разные, по наряду и по национальности, но неизменно дружелюбные. Официантка в кафе несколько раз предупредила, что блюдо очень горячее, как будто я нарочно собиралась ошпариться, девушка-охранник в музее сама водила меня по коридорам, где и так все и всем было очевидно – кроме меня. Когда я стояла на перекрестках, раскрыв карту, прохожие сами предлагали помощь, и те, для кого это работа, и те, кому просто небезразлична судьба потерявшейся в незнакомом городе девочки. А я и не терялась; я достаточно быстро почувствовала себя уверенно в толпе, в которой перемешались местные и туристы, к тому же языкового барьера я не почувствовала, потому что и те, и другие неплохо говорят на английском.
В музеях все тоже довольно просто. Портативный аудиогид расскажет, сколько жен было у Рембрандта, почему покосившиеся здания не уходят под воду, как сложилась судьба местных евреев, какими штрихами покрывал полотна Ван Гог. Перед моими глазами проплыли вереницы картин, от громадного «Ночного дозора», перед которым всегда зависают толпы, до современных, с причудливыми геометрическими формами. Я наяву видела знаменитые вангоговские подсолнухи, ярко увядающие и все же безумно красивые. Они, кажется, были последним, что запечатлелось в памяти среди всей намешанной после экскурсий информации; музей тюльпанов, музей каналов, алмазов, фотографии, множество историй, дат, имен – в какой-то момент я сказала себе, хватит, не то моя голова распухнет!
Но моя трехдневная эйфория поутихла, когда мое внимание обратили на зеленоватую воду, на разбросанные под ногами бумаги и окурки. Хоть я и видела собственными глазами, как экскаватором из канала вытаскивали всякий мусор, велосипеды в том числе! – но я не видела темных сторон Амстердама, словно была в него влюблена без памяти. Я даже не чувствовала характерного запаха кофешопов, в которых продают то самое, ради чего в Голландию по выходным стекаются отовсюду – я, очень тонко реагирующая на запах обыкновенных сигарет. Я была под идеальным впечатлением, пока еще не завернула на улицу Красных фонарей, где в приторно-блестящих витринах позирует живой товар, а толпа зевак медленно продвигается вперед, в поисках большей забавы. Это было в последнюю ночь – когда мы вошли в случайный диско-бар, душный от потеющих и подвыпивших клиентов, а мои ноги прилипали к залитому пивом полу.
Но нет, я не разочаровалась в Амстердаме. Мне было очень жаль покидать его, и я знаю, что вернулась бы туда не раз, хоть и не смогла бы жить там. Пусть с ним у нас будут свободные отношения, пусть мы поладили лишь частично, город мне все же не чужой, со всеми своими странностями, где утки расхаживают по тротуару наравне с голубями, где в ресторанах предпочитают аргентинскую и индийскую кухни, где в Красных фонарях устраивают джазовые вечера. Кажется, с ним я была чуть больше, чем туристом, поэтому мы и сумели друг друга понять. И в другой раз я, надеюсь, пойму, стал ли Амстердам моим любимым городом?..
