О том, как Кенесары "троллил" представителей Российской империи.
Середа Н. «Бунт киргизского султана Кенисары Касимова» (1843-1847 гг.), 1871 г.
«…Кенисаре решительно повезло, и 1845-й год можно назвать годом его наибольшей славы и величия; прежде гордые, надменные с ним средне-азиатские ханы, у которых он искал убежища, теперь заискивали наперерыв его расположения, дружбы и союза. Ташкентские киргизы, бывшие доселе заклятыми врагами султанов из рода хана Аблая, теперь несли повинную голову в ногам Кенисары, и, ища в нем защитника, отдавались ему в подданство!
В это-то самое время, когда Кенисара сделался чуть не идолом киргизского народа, генерал Обручев решился внезапно превратить военные действия (как бы жалея, одною удачною битвою, уничтожить величие мятежного султана), и вступил с ним в переговори.
Фото: сабля Кенесары, краеведческий музей г.Шымкента.
Кенисара видимо смеялся над Обручевым; но все его плохо замаскированные выходки приписывались хитроумным политиком или «неразвитости», или «дикости» степняка и принимались за чистую монету. Между прочим стоило только сличить письма, прежде писанные Кенисарою в Оренбург, с теперь получаемыми, чтобы из одного их заглавия, не говоря уже об ироническом тоне, которым отличались последния послания мятежника к Обручеву, убедиться, что Касимов просто смеялся над излишней доверчивостью оренбургского военного губернатора. Для доказательства сказанного приведем (конечно, в сокращенном виде) содержание двух последних его писем к Обручеву, озаглавленных так: «Проживающему в Оренбурге генералу», вместо употреблявшихся им обыкновенно почетных титулов в сношениях с оренбургскими властями…
Фото: ружье Кенесары, даритель М. Дусентаев, г. Омск
… Главным послом был избран и назначен киргизский попечитель Долгов, которому дана была особая, очень пространная и довольно дельная инструкция, как поступить с Кенисарою и чего добиваться от него, после взаимных любезностей и вручения султану своих кредитивных грамот, т. е. писем генералов Обручева и Ладыжненского, а также особой записки, долженствовавшей разъяснить Кенисаре его обязанности к России, после принятия его в подданство…
Фото: Лук Кенесары, из коллекции султана Мухаммеда Аблайханова, Северный Казахстан, начало 20 века.
… Следует заметить, что мятежный султан, желая придать более вескости своему значению в глазах ордынцев, принял «оренбургское посольство» весьма сухо и холодно; так, например, отведенное под караван место было за чертой ханской ставки, на расстоянии от нея от 3-х до 4-х часов езды, тогда как посланцы средне-азиатских властителей занимали кибитки рядом с султанскими, что означало особый почет; затем Долгов, несмотря на все его просьбы и требования, не был допущен до личных свиданий и объяснений с Кенисарою.…
Фото: С. Дудина "Казахский шлем и боевой барабан", г. Семипалатинск, 1899 г.
… В таком неопределенном положении Долгов и Майдель пробыли в аулах Кенисары около месяца; в продолжении этого времени русский чиновник неоднократно пытался добиться аудиенции у Кенисары, но каждый раз получал словесный, или письменный, но всегда одинаково отрицательный ответь. Кенисара, впрочем, не забывал и сам Долгова, обращаясь к нему, вероятно ради потехи, с разными саркастическими письмами и просьбами. Для образчика можно указать на письмо Кенисары к Долгову, писанное первым тотчас по возвращении в его аулы схваченных сибирским отрядом, тех восьми киргизов, о возвращении которых Касимов просил Долгова, еще до прибытия последнего в ставку. Вот это послание:
Подпись Кенесары.
«Господину попечителю Долгову, от султана Кенисары.
В прошлом году, около 21-го числа месяца науруз (марта), выступивший из сибирского ведомства отряд разбил мой аул и увез в плен жену мою; в каковое время уведены собственные мои три белых борзые собаки: два кобеля и одна сука. Одна из этих собак находится у сына Кунгур-Кулджи, другая — Караулова рода Хаким-Мазы, а третья у отрядного начальника, законщика Сотникова. Если можете, то сами возвратите мне этих собак, в противном случае доложите об этом генералу; в особенности прошу постараться о возвращении мне белой суки! Хотя эта просьба моя не большая, а почтите ее за великую. Хан Кенисара Касимов печать приложил»…
Фото: "Казахская сбруя", Северный Казахстан, начало 20 века.
… Поручик Герн (ныне генерал-майор и посредник Оренбургского уезда), так передает свое пребывание в аулах Кенисары:
«В аулах Кенисары — пишет Герн — я пробыл 12 дней, и был сначала принят со всевозможными почестями: ибо на следующий день моего прибытия он выслал ко мне депутацию, из ста почетных есаулов, во главе которых били султаны Наурузбай и Худай-Менде, Джике-Батырь, есаул Галий и Батырь-Бали. Депутация эта имела поручение передать мне поклон и изъявить искреннюю благодарность Кенисары за мое хорошее обращение с его женою.
Я неоднократно объявлял посланным о моем желании видеть самого Кенисару и ежедневно повторял это требование, на что постоянно слышал одни обещания, которых однакож никто не думал исполнять».
Из этих строк мы видим, что и новому посланнику посчастливилось не более Долгова и что он, также как и первый, был осужден видеть кругом обман и сознавать решительную невозможность исполнить возложенного на него поручения. Как это походило на мечты генерала Обручева о приведении Кенисары к присяге на подданство России, для каковой надобности при Долгове находился мулла!».
Фото: памятник Кенесары, г. Астана