-… а еще есть у нас бузау-бас. Он такой, как паук, черный, живет в норке.
- Тарантул что ли?
- Не! Тарантула знаю! А у этого голова как у теленка. Потому так и назвали. Бузау – это теленок по-нашему. Бегает быстро, часто прыгает. На заду две иголки. Он из них ядом стреляет. На кожу попадет – кожа слезет, гноиться долго будет, а потом чесаться.
По ходу рассказа в уме перебираю известных мне паукообразных, подходящих под описание. У сольпуги голова, конечно своеобразная из-за четырех огромных жвал, но на телячью не похожа. Да и знают ее хорошо южные казахи. Иголка на заду только у скорпиона, да и то одна. Стреляет ядом… Ну, есть такая животина, телифон называется. Но даже близко к нам не водится. Хотя «голова» у него своеобразная. Может это взять за рабочую версию? Нет. Получится та самая подводная лодка в степях Казахстана, что погибла в неравном воздушном бою.
- А еще, старики говорят, что если его засушить и размолоть, то от кашля, даже самого сильного, застарелого, помогает.
Мо собеседник, казах лет пятидесяти, начинает уставать от беседы, водки и жары. Ехать летом в поезде несколько суток утомительно. Разговор вянет. Бузау-бас так и остается эдаким ядовитым мокеле-мбембе наших тургайских степей.
Спустя много лет, на работе листаю великолепную, прекрасно иллюстрированную книгу, посвященную животным Казахстана. На казахском же языке. Отличные рисунки, крупный шрифт. Лет двадцать назад такое выпускало только чешское издательство «Артия». Радуюсь приобретению в общем. Насекомые такие, насекомые сякие, прямо как в жизни, только крупнее и может чуточку поярче. Что-то меня смущает.. не пойму. Перелистываю еще раз. Опять не пойму. Начинаю читать названия. Вот оно! Бузау-бас!!! Животина-то, оказывается не мифическая. На иллюстрации не паук, а моя старая знакомая – медведка.
Внешность, конечно, чрезвычайно своеобразна. Не зря мой собеседник в купе затруднялся описать ее. Насчет телячьей башки – это у кого-то фантазия разгулялась. Да еще про ядовитость тоже. С шипами могли перепутать парные выросты на задней части тела, или крылья, в спокойном состоянии свернутые в эдакие жгутики, торчащие дальше конца брюшка. В остальном – верно.
По способу передвижения эта животинка – универсал. Ведет подземно-активный образ жизни. Стало быть роет хорошо. Не зря ее называют еще и сверчок-крот. По ночам выходит на поверхность и передвигается по земле, не то чтобы быстрее того же тарантула, но более суетливо, что ли. Часто совершает короткие прыжки. В случае необходимости летает и на изрядные расстояния. Свалившись в воду плывет. Ежели не может с врагом справиться «в рукопашную», действительно брызгает из анального отверстия розоватой жидкостью, которая вызывает раздражение. Что касается целебных свойств медведки, то издавна применяли ее как специфическое средство от туберкулеза. На мой взгляд, это то, что называется «клин клином вышибают». Известны случаи, когда при хронических отравлениях малой и средней тяжести, происходила гиперстимуляция резервов организма, в том числе и иммунной системы. Но это не для каждого.
Вот так вот и осталась для степняка-скотовода медведка животным страшноватым, может быть и опасным, а может быть и лечебным, но, во всяком случае, – сторонним. Не каждый же день с ней сталкиваешься. А вот для земледельца, особенно садовода-огородника, это насекомое может стать просто бедствием. Селится-то она на влажных почвах, особенно пригодных для возделывания сельскохозяйственных культур. В еде же абсолютно неразборчива. Было бы побольше, да в принципе съедобно. Кстати, известны случаи, когда ввалившись в норку тарантула, медведка убивала и съедала, видимо растерявшегося хозяина. В общем-то немудрено – мягкое у нее только брюшко. А все остальное, особенно передние лапы-копалки – бронированное. Но основная пища, конечно же, не крупные пауки, а подземные части растений. Может вчистую «посрубать» рассаду огурцов-помидоров, а может изгадить урожай картошки-морковки. Но это она не со зла. Просто очень кушать хочется.