ВВЕДЕНИЕ В СВЯЩЕННЫЙ КОРАН

ВВЕДЕНИЕ В СВЯЩЕННЫЙ КОРАН

 

ХАЗРАТ МИРЗА БАШИР-УД-ДИН МАХМУД АХМАД

 

1991 ISLAM INTERNATIONAL PUBLICATIONS LTD.

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

НЕОБХОДИМОСТЬ КОРАНА

БОГ БИБЛИИ – БОГ НАЦИОНАЛЬНЫЙ

ВЕДЫ – ТАКЖЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ПИСАНИЕ

БОГ – ЕДИНСТВЕНЕН

РЕЛИГИЯ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ПРОИЗВЕДЕНИЕМ  ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ВООБРАЖЕНИЯ

БОГОЯВЛЕННЫЕ УЧЕНИЯ ВСЕГДА ПРОТИВОСТОЯТ РАСПРОСТРАНЁННЫМ ИДЕЯМ СВОЕГО ВРЕМЕНИ

ПОЧЕМУ УЧЕНИЯ РАЗЛИЧНЫХ РЕЛИГИЙ РАЗЛИЧАЮТСЯ МЕЖДУ СОБОЙ?

ИСЛАМ УЧИТ ЕДИНСТВУ БОГА И ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

ИИСУС НЕ БЫЛ ВСЕЛЕНСКИМ УЧИТЕЛЕМ

ЯСНОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ И КУЛЬТУРЫ

РАЗЛИЧНЫЕ ПЕРИОДЫ КУЛЬТУРЫ И ЦИВИЛИЗАЦИИ

ИУДЕЙСКАЯ И ХРИСТИАНСКАЯ КУЛЬТУРЫ

УМЕСТНЫЙ ВОПРОС

ВЕТХИЙ ЗАВЕТ

ПРОТИВОРЕЧИЯ В ВЕТХОМ ЗАВЕТЕ

ВАРВАРСКИЕ УЧЕНИЯ ВЕТХОГО ЗАВЕТА

ПРОТИВНЫЕ РАЗУМУ УЧЕНИЯ ВЕТХОГО ЗАВЕТА

ПРОРОКИ, ОПОРОЧЕННЫЕ В БИБЛИИ

НОВЫЙ ЗАВЕТ ПОД УВЕЛИЧИТЕЛЬНЫМ СТЕКЛОМ

УТВЕРЖДЕНИЕ САМОГО ИИСУСА

СВИДЕТЕЛЬСТВО ХРИСТИАНСКИХ УЧЕНЫХ

ПРОТИВОРЕЧИЯ В НОВОМ ЗАВЕТЕ

СУЕВЕРИЯ В КНИГАХ ЕВАНГЕЛИЙ

СОМНИТЕЛЬНАЯ ЭТИКА НОВОГО ЗАВЕТА

ВЕДЫ

ПРИПИСКИ В ВЕДАХ

ВАРВАРСКИЕ УЧЕНИЯ В ВЕДАХ

СУЕВЕРНЫЕ ПОНЯТИЯ В ВЕДАХ

ПРОТИВОРЕЧИЯ В ВЕДАХ

ЧИСЛО БОГОВ В ВЕДАХ

ОБЕТОВАНИЯ, ДАННЫЕ БОГОМ АВРААМУ

ПРОРОЧЕСТВА В ПЯТОЙ КНИГЕ МОИСЕЕВОЙ

ФАРАН – ЧАСТЬ АРАВИИ

КУРЕЙШИТЫ – ПОТОМКИ ИЗМАИЛА

ДРУГИЕ ПРОРОЧЕСТВА В ВЕТХОМ ЗАВЕТЕ

ПОЯВЛЕНИЕ ПРОРОКА ПРЕДСКАЗАНО В ПРОРОЧЕСТВЕ СОЛОМОНА

ПРОРОЧЕСТВА ИСАЙИ

ПРОРОЧЕСТВА ДАНИИЛА

ПРОРОЧЕСТВА В НОВОМ ЗАВЕТЕ

 

ВВЕДЕНИЕ В СВЯЩЕННЫЙ КОРАН

Когда примерно тринадцать веков с четвертью тому назад происходи­ло откровение Корана, в мире существовало уже множество религий и религиозных книг. В Аравии и прилегавших к ней землях жили люди, веровавшие в Старый и Новый Завет. Многие арабы приняли Христианство или, во всяком случае, склонялись к Христианству. Иные же обратились в Иудейст­во. Среди них был и Ка’б бин Ашраф, один из знатных людей города Медины и, подобно своему отцу, ставший заклятым врагом Ислама. Отец Ка’ба принадлежал к племени Бану Тай’. Он был так беззаветно предан иудейской вере, что еврей Абу Рафи’ бин Аби Хакик выдал за него свою дочь; от этого брака и родился Ка’б (Аль Камис, кн 1) В самой Мекке, кроме христианских рабов, имелись также и свободные мекканцы, склонявшиеся к Христианской религии, например, Варака бин Науфал, двоюродный брат Хадиджи, первой жены Святого Пророка. Он имел некоторые познания в древнееврейском и перевел Ева­нгелие с древнееврейского языка на арабский. У Бухари мы находим следующую цитату:

Варака бин Науфал принял христианскую веру во времена тьмы (т.е. до прихода Ислама); он переводил Евангелия с еврейского на арабский язык. (Бухари, глава Бад‘ аль-уахи).

На другом конце Аравии жили иранцы; они также верили в своего Пророка и его Книгу. Хотя в Зенд-Авесту и были человеческими руками внесены изменения, она все же почи­талась сотнями тысяч верующих и имела мощный статус. В Индии тысячелетиями почитались Веды. Кроме этого, существовали Гита Шри Кришны и учение Будды.

В Китае господствовало учение Конфуция, но все усиливалось влияние Будды.

НЕОБХОДИМОСТЬ КОРАНА

Нуждался ли мир, при наличии всех этих книг и учений, еще в одной Книге? Каждый, кто приступает к изучению Корана, должен задать себе этот вопрос. На этот вопрос можно ответить по-разному:

Во-первых: не взывало ли уже само разделение вероисповеданий о приходе одной, единой религии, способной объединить их? Во-вторых: не должен ли был человеческий дух до прихода Ислама пройти через процесс развития, по примеру этапа эволюции, некогда пройденного телом? И так же, как физическая эволюция человека обретает завершенные формы, не устремляется ли и духовная, религиозная эволюция к окончательному завершению, а именно, к совершенству самого человеческого бытия? В-третьих: не были ли пре­жние книги так несовершенны, что новая книга сделалась все­ленской необходимостью, которую и восполнил именно Свя­щенный Коран? И в-четвертых: разве считали ранее воз­никшие религии свое учение окончательным и абсолютным? Не верили ли они в постоянный духовный прогресс? Не об­ещали ли они все своим последователям новое Благовестие, которое должно было объединить человечество и привести его к его конечной цели?

Ответы на эти четыре вопроса одновременно отвечают на вопрос, нужен ли Коран при наличии всех предыдущих Книг и Благовестий.

Мы хотели бы ответить на каждый из этих вопросов в отдельности. Первый вопрос гласит: не взывала ли разделённость вероисповеданий к одной объединяющей их религии?

БОГ БИБЛИИ – БОГ НАЦИОНАЛЬНЫЙ

Религия имеет двойное назначение: она дает человеку возможность встретиться со своим Творцом, и она же учит его обязанностям по отношению к его ближним – другим людям. Все те религии, которые уже существовали до появления Ислама, не только отличались друг от друга, но и часто противоречили одна другой.

Библия говорит не о Всевышнем Боге, она говорит о Боге Израиля. Опять и опять читаем мы:

Тогда сказал Давид Авигее: Благословен Господь, Бог Израилев, Который послал тебя ныне навстречу мне (1-я Царств, 25:32). И сказал царь так: “благословен Гос­подь, Бог Израилев, Который сегодня дал сидящаго на престоле моем, и очи мои видят это. (3-я Царств, 1:48)

Благословен Господь, Бог Израилев, от века и до века! И сказал весь народ: аминь! аллилуйя! (1-я Паралипоменон, 16:36).

И сказал: благословен Господь, Бог Израилев, Который, что сказал устами Своими Давиду, отцу моему, исполнил ныне рукою Своею! Он говорил... (2-я Паралипоменон, 6:4).

Благословен Господь Бог, Бог Израилев, един творящий чудеса! (Псалтирь, Псалом 71:18).

Иисус также называл себя Учителем детей Израиля. Когда другие приближались к нему, он отсылал их прочь. У Матфея (15:21-26) писано:

И вышед оттуда, Иисус удалился в страны Тирские и Сидонские. И вот, женщина-ханаанеянка, вышедши из тех мест, кричала Ему: Помилуй меня, Господи, сын Давидов! дочь моя жестоко беснуется. Но Он не отвечал ей ни слова. И ученики Его приступивши просили Его: отпусти ее, потому что кричит за нами. Он же сказал в ответ: Я послан только к погибшим овцам дома Израилева. А она подошедши кланялась ему и говорила: Господи, помоги мне. Он же сказал в ответ: Не­хорошо взять хлеб у детей и бросить псам.

Иисус учил апостолов так: Не давайте святыни псам, и не бросайте жемчуга вашего пред свиньями, чтоб они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас (Матфей 7:6).

ВЕДЫ – ТАКЖЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ПИСАНИЕ

Чтение Вед среди последователей этого учения стало в та­кой степени преимуществом одних, лишь высших каст, что Гаутама Риши говорит:

Если шудра (человек, принадлежащий к низшей касте) будет слушать Веды, то долг царя залить ему уши растопленным воском и расплавленным свинцом; если шудра будет декламировать ведические мантры, царь должен отрезать ему язык. И если он попытается читать Веды, то царь должен рассечь его тело на части. (Гаутама Смрити: 12).

Учение о “врагах” в Ведах поистине варварское. В Атхарва-Веде правоверным предписывается заковывать неверующих в цепи и грабить их дома:

Как лев, разоряй все их селения; как тигр, выгоняй вон твоих врагов. Единственный повелитель и вождь, союзник Индры, бери, завоеватель, имущество врагов твоих.(Атхарва-Веда 4, 22:7).

Подобно этому и в молитвах Вед, обращенных к солнцу, луне, огню и даже к траве, умоляют они об уничтожении иноверцев. Об этом мы находим следующие слова:

Помути чувства наших врагов, схвати Ты их тела и уходи с ними оттуда, о, Апва. Напади на них, зажги пожар в их сердцах и сожги их: так да пребудут наши враги в пред­ельной тьме.

Наточи Свой клинок и Свое острое лезвие, о, Индра, со­круши Ты врагов и рассей тех, кто ненавидит нас. (Сама-Веда, часть 2. 9).

Слепы да будете вы, о мои враги, как безголовые змеи: да убил бы Индра лучшего между вами, в то время как пламя Агниса повергло бы вас ниц. (Сама-Веда, часть 2. 8).

Расколи, о, Дарбха, амулет моих врагов, сердце моих противников, и поднимись Ты, и да падут их головы от­рубленными на землю. (Атхарва-Веда 19, 28 :4).

Дальше мы встречаем следующие строки:

Не вступай в разговоры с иноверцами, которые не верят в Веды. (Гаутама-дхарма, сутра 5).

Захочет ли кто либо критиковать Веды, изгони его из страны, то есть приговори его тем самым к пожизненному наказанию. (Ману Дхарма Шастра).

Учения Конфуция и Зороастра также были национальными религиями. В своих Благовестиях они обращались не ко всему миру; они ни в коем случае не пытались проповедовать свое учение в более широком масштабе. Как Индуизм видит Ин­дию страною Самого Бога, так и Конфуцианство видит Китай подобным же царством Самого Бога. Существует лишь два способа преодолеть это разделение, эту рознь между ре­лигиями: или же мы согласимся с тем, что существует не­сколько богов, или докажем, что Бог Един, то есть противопоставим этим противоречащим друг другу религиям одно, Единое, Учение.

БОГ – ЕДИНСТВЕНЕН

Сегодняшний мир далеко ушел от своего первобытного состояния. Нам не приходится больше задумываться над тем вопросом, что, если мир сотворен Творцом, Он есть и может быть лишь Единственным. Бог Израиля, Бог индусов, Бог Китая и Бог Ирана не являются разными Богами. Как и Бог Аравии, Афганистана или Европы – не различные Боги. То же относится и к Богу монголов и Богу семитов. Бог Един, как Закон, которому подчинён мир, и как един порядок, которым этот мир держится. Наука основывается на убежде­нии, что все изменения в природе являются проявлением од­ного и того же закона. Мир устроен по единому принципу: им является движение, как утверждают философы–материалис­ты. Или же, что не противоречит предыдущему, мир имеет одного Творца. Если это правда, то такие выражения как “Бог Израиля”, “Бог арабов”, “Бог индусов” лишены смысла. Но если Бог Един, почему у нас должно быть так много раз­личных религий? Не были ли они порождением человеческого разума? И не явилось ли это причиной того, что каждая нация и каждый народ почитали своего особого Бога?

Если же эти религии не были творением человека, как и почему произошло это разделение между ними? И если когда-нибудь и существовала причина для такого раскола, сп­раведливо ли, чтобы он продолжался?

РЕЛИГИЯ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ПРОИЗВЕДЕНИЕМ 
ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ВООБРАЖЕНИЯ

На вопрос, были ли эти религии результатом человеческого творчества, нужно, конечно, ответить, что это не так, и по многим причинам.

Глубоко укоренившиеся в мире религии отмечены неко­торыми общими характерными чертами.

Во-первых, их основатели были людьми с очень скромными средст­вами. В начале они не пользовались ни властью, ни уважением. И все же они обращались как к малым, так и к великим мира сего, и за очень короткое время они и их последователи сумели выйти из тьмы (безвестности) в ярчайший свет, будучи вознесенными могучими волнами народного движения. Это показывает, что их вела и поддерживала великая сила.

Во-вторых, все основатели религий были людьми, которые благодаря своей жизненной чистоте были высоко уважаемы и чтимы даже теми, которые позже, когда пророки заявляли о своей позиции, становились их врагами. Немыслимо представить себе, что основатели религий, которые не произнесли бы не­правдивого слова даже в обыденном разговоре, вдруг стали бы лгать в вопросах Божественных. Это подтверждается боль­шим числом современников. То, что они до заявления о своем призвании вели чистую жизнь, свидетельствует об их подлин­ности. Коран подчеркивает эту мысль:

Истинно, прожил я всю жизнь до сих пор среди вас. Не­ужели вы не разумеете? (10:17).

Этот аят[1] показывает нам Святого Пророка, говорящего своим обвинителям: “Целую жизнь я прожил среди вас как один из вас. У вас была возможность наблюдать меня в не­посредственной близости: вы были свидетелями моей любви к правде. Как же вы смеете утверждать, что я вдруг сегодня начал распространять ложь о Боге?”

Подобным же образом Коран говорит:

Истинно, Аллах оказал милость верующим, воздвигнув среди них из среды их Посланника... (3:165).

Та же мысль встречается в следующем стихе: Истинно пришел к вам Посланник из среды вашей. (9:128)

Это значит: “Посланник для вас, из тех, кто является одним из вас; он не кто-нибудь, кого вы не знаете, а тот, которого вы очень хорошо знаете и чью чистоту характера вы сами можете засвидетельствовать”. Даже о других Пророках – наряду со Святым Пророком Ислама – говорит Коран сходным образом. Все они вышли из среды своего народа, и люди, к которым они обращались вначале, не могли утверждать, что к ним послан кто-либо неизвестный. Когда в день Страшного Суда обитатели ада будут преданы адскому огню, Бог скажет им:

“Разве не приходили к вам Посланники из вашей среды, возвещая вам Знамения Владыки Вашего и предостерегая вас относительно встречи в День сей? (39:72)

И в другом месте говорится:

“О племя бесовское и людское, не приходили ли к вам По­сланники из среды вашей, которые повествовали вам о знаме­ниях Моих и предостерегали вас о приходе сего вашего дня?” (6:131).

И опять читаем мы в другом месте:

И послали Мы к ним Посланника из их собственной среды (, который говорил): “Служите Аллаху. Нет у вас другого бога, кроме Него”. (23:33)

И вспомните о дне, когда Мы воздвигнем свидетеля из каждого народа. (16:85).

Слово “свидетель” здесь имеет в виду Пророка, воздвигнутого для народа. В День Суда Пророки будут своею собст­венной личностью явно свидетельствовать о том, как повли­яло на них Божье Откровение. Бог предаст неверующих по­срамлению и скажет им: “Смотрите, чего достигли мои Пророки, и видите, куда привело вас ваше неверие!” Таким об­разом, как установлено выше, Пророки избирались из своего собственного народа, и те обстоятельства, которые оказывали воздействие на их воспитание и влияли на их духовный облик, были хорошо известны всем принадлежащим к их народу. О тесной связи Пророков с их народом говорят следующие стихи из Корана:

И послали Мы к (племени) Ад собрата их Худа. (7:66).

И к (племени) Самуд послали Мы собрата их Салиха. (7:74).

И к Мадианитянам послали Мы собрата их Шуайба. (7:86).

Эти стихи означают, что Худ, Салих и Шуайб находились в тесной связи со своим народом, так что можно было сказать, что эти народы знали о них всё. Когда Салих провоз­гласил себя пророком перед своим народом, народ обратился к нему со следующими словами:

“О Салих, был среди нас ты одним, на кого возлагали мы надежды наши. Запрещаешь ли ты нам поклоняться тому, чему поклонялись отцы наши?” (11:63).

В подобных же выражениях обращался к Шуайбу его народ:

“О Шуайб, повелевает ли молитва твоя тебе, чтобы мы отреклись от того, чему поклонялись отцы наши, или чтобы мы перестали делать то, что хотим, с имуществом своим? В самом деле, ты умен и здравомыслящ. (11:88).

Из всего этого ясно, что, согласно Корану, и сам Святой Пророк, и Пророки Худ, Салих, Шуайб и другие не были какими-то едва известными своему собственному народу подозрительными лицами. Их народы были знакомы с обра­зом жизни своих учителей и знали, что они были честными, богобоязненными и религиозными людьми. Ни один из них не желал использовать свой народ для своих личных планов как простой честолюбец.

В-третьих, эти основатели религий не обладали предпосыл­ками, которые в обычной ситуации необходимы для роли вождя. Они знали очень мало, или почти ничего, об искусстве и культуре своего времени. И всё же, то, чему они учили, оказывалось в чём-то опередившим своё время, однако ставшим необходимостью благодаря сложившимся обстоятельствам и условиям. С принятием этих учений народ поднимался на более высокую ступень цивилизации и куль­туры, и сохранял это прославленное положение на протяже­нии веков. Истинный религиозный учитель способствует именно этому. Однако трудно себе представить, что человек, не обладающий ни одной из естественных предпосылок к лидерству, в тот самый момент, когда он якобы начинает возвещать ложь о Боге, вдруг приобретает такое невероятное влияние, что его учение превосходит все учения его времени. Подобный ход событий невозможен без содействия всемо­гущего Бога.

БОГОЯВЛЕННЫЕ УЧЕНИЯ ВСЕГДА ПРОТИВОСТОЯТ РАСПРОСТРАНЁННЫМ ИДЕЯМ СВОЕГО ВРЕМЕНИ

В-четвёртых, рассматривая ближе учения пророков, мы можем с легкос­тью установить, что они были направлены решительно про­тив господствовавших тогда духовных течений. Это отрица­ние духа времени вызывало ожесточенные споры, и часто ка­залось, что целые страны должны были погибнуть в огне. Но опять и опять торжествовали новые Учения, а их отрицатели и противники бывали вынуждены признать их.

Каким неслыханным должно было казаться учение о Еди­ном Боге во времена Моисея! И какой странной кажется ду­ховная сущность Иисуса по сравнению с материализмом, по­рожденным в его время обмирщенностью иудеев и развра­щающим влиянием Рима! Не звучало ли его благовестие о прощении насмешкой в ушах народа, который дрожал под тиранией римских солдат и взывал о праведной мести? Как несвоевременно должны были звучать учения Кришны, ко­торый, с одной стороны, проповедовал войну, а с другой учил, что нужно удалиться из материального мира, чтобы разви­вать дарования духа. Учение Зороастра, которое затрагивало все стороны человеческой жизни, должно было подействовать на его разнузданных современников, как шок. Святой Пророк появился в Аравии, обращался к иудаистам и христианам. Каким странным это должно было показаться тем, кто предполагал, что, кроме их собственных учений, не должно было быть никаких других! И вот, он учил идолопоклонников Мекки, что Бог Един и все люди равны. Каким удивительным должно было показаться его учение тому народу, который твердо верил в превосходство своей расы! Указывать закоренелым пьяницам и игрокам на зло их поведения, осуждать почти все, во что они верили и чем они занимались, нести им новое учение и иметь в этом успех кажется невозможным. Это сравнимо лишь с плаванием вверх по реке против бушующего и несу­щегося навстречу течения. Предприятие это превышает чело­веческие силы.

В-пятых, все основатели религий предъявляли знамения и удивительные явления. Уже с самого начала они возвещали победу своих учений и гибель тех, кто попытался бы разрушить результаты их деяний. Не­смотря на все препятствия, проистекающие то из бедности пророков, то из укоренившихся убеждений и привычного об­раза мыслей современников, их предсказания сбывались. По­чему сбывались их пророчества и обещания? Несомненно, бывали и другие люди, полководцы и диктаторы, которые, казалось, могли бы похвалиться подобными же успехами.

Но не в самом успехе, как таковом, тут дело. Дело именно в том успехе, который именем Бога предсказывали основате­ли религии, для которого ставилось на карту все моральное влияние данного пророка, и который достигался, несмотря на самые тяжелые препятствия. Наполеон, Гитлер и Чингисхан происходили из простых сословий. Но они не боролись против каких-либо религиозных мировоззрений своего времени; они также не возвещали, что Бог обещал им победу, несмотря ни на какие препятствия. Наконец, они не имели дела ни с какой широко распространенной оппозицией. К тем це­лям, достичь которых они пытались, стремилось большин­ство их современников, однако последние, быть может, прибегли бы к другим средствам для их достижения. В случае неудачи они ничего не теряли в духовном или нравственном плане. Их народ по-прежнему высоко чтил их. Иначе обстояло дело с Моисеем, Иисусом, Кришной, Зороастром и Пророком Ислама. Правда, они не потерпели провала. Если же им пришлось бы пережить такой провал, это означало бы их полную гибель, так как они держались исключительно истинностью своих пророчеств.

Их не превознесли бы в герои, а прокляли бы как често­любцев и интриганов.

История едва ли оказала бы им внимание, и вечное пре­зрение стало бы их уделом. Поэтому между ними и такими людьми, как Наполеон и Гитлер, существует бесконечная разница – такая же разница, как и между тем, что понималось под их успехами. В настоящее время найдется немного людей, которые испытывают благоговение перед Наполеоном, Гит­лером или Чингисханом. Некоторые, однако, видят в них героев и восхищаются их деяниями. Но могут ли они внушать чувство истинной верности и истинного послушания? Вер­ность и послушание в течение продолжительное время надлежит проявлять только лишь религиозным учителям, таким, как, например, Моисей, Иисус, Кришна, Зороастр и Святой Пророк Ислама. Многие миллионы людей исполняли на протяжении веков то, что заповедали им эти учителя. Многие миллионы отказывали себе в том, что запрещали им эти учителя.

Малейшие мысли, слова и действия учеников определялись учениями их наставников. Могут ли национальные герои по­хвалиться хотя бы одной йотой той верности и того почита­ния, которыми пользовались эти учителя? Всё это свидетель­ствует о том, что: религиозные учителя исходили от Бога, и то, чему они учили, было Божественным учением.

ПОЧЕМУ УЧЕНИЯ РАЗЛИЧНЫХ РЕЛИГИЙ 
РАЗЛИЧАЮТСЯ МЕЖДУ СОБОЙ?

Следующим в порядке рассмотрения является такой вопрос: если все эти учителя исходили от Бога, каким образом стало возможно, что их учения так глубоко отличаются друг от друга? Может ли Бог в разное время издавать разные кодексы поведения? Ведь даже человек пытается сохранить свои убеждения и следовать одним и тем же принципам при различных жизненных обстоятельствах. Ответ на этот вопрос таков: если обстоятельства оставались одинаковыми, то было бы бессмысленно издавать разнородные наставления. Но так как обстоятельства меняются, то и в изменении учений лежит глубокая мудрость. Во времена пророка Адама люди, судя по всему, жили все вместе в одной части земного шара; им, поэтому, было достаточно одного единст­венного учения. Возможно, они продолжали жить так до дней Ноя. В соответствии с Библией, человеческие племена жили сов­местно до вавилонской эпохи. Библия – это не учебник истории. Но как бы то ни было, существуют свидетельства, подтверждающие эти данные Библии.

У всех народов земли, даже у дикарей, живущих на уеди­нённых островах, мы находим следы истории потопа при Ное. Кажется невероятным, что весь мир был вначале поглощен всеобщим потопом, а предание об этом лишь впоследствии распрос­транилось по всем частям света. Более вероятным кажется предположение, что вследствие потопа на одной части земли, обитатели тогдашней ойкумены рассеялись во всех направ­лениях. Если и не будет доказано, что до вавилонских времен человеческий мир был единым, история все же подтверждает мнение, что до времен Ноя так это и было. После времени Ноя население расселилось по разным сторонам. Влияние учений Ноя стало гаснуть ввиду неразвитости средств общения. Учитель одной страны не мог донести своё благовестие до других стран. Было бы логично тогда, если бы Бог послал каждому народу его собственного пророка, чтобы ни один народ не оставался без руководства. Это и вызвало раздробление единого учения на многие религии, так как человеческий разум ещё не был настолько развит. Так как человеческий интеллект и понимание были ещё далеки от той степени развития, которой он достиг позднее, каждому народу Бог послал уче­ние, соответствующее достигнутой им ступени развития.

ИСЛАМ УЧИТ ЕДИНСТВУ БОГА И ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

Когда же человечество стало развиваться, заселяя одну страну за другой, а расстояния между ними стали сокращаться, средства сообщения стали улучшаться, человеческий разум стал ощущать необходимость всемирного учения, охватывающего всевозможные жизненные ситуации человека. Посредством общения между собой люди проникались пониманием единства всего человечества и Единства своего Творца и Наставника. И вот тогда Бог послал свое око­нчательное благовестие человечеству – через Святого Про­рока в аравийской пустыне. Неудивительно, что это благовестие начинается прославлением Бога, Владыки миров. Оно говорит о Боге, достойном всяческого славословия, дающем всем народам и всем странам в одинаковой справедливой мере средства к существованию, не оказывая преимущества ни одной стране и ни одному народу. Поэтому начинающееся этими словами благовестие оканчивается призывом к Господу всего человечества, его Повелителю и Богу. Принёсший это благовестие Пророк был вторым Адамом. Подобно тому, как во времена первого Адама существовало одно-единственное откровение и один-единственный народ, так и во времена этого второго Адама мир вновь обрёл одно единое откровение и стал опять-таки единым народом.

Поэтому, если этот мир был сотворён Единым Богом, и если Бог принимает равное участие в судьбах всех народов и стран, то объединение этих разных народов и этих различных религиозных традиций в одной вере и одном мировоззрении является сущей необходимостью. Вне Корана цель, для которой создано человечество, не могла бы быть достигнутой. Если мир не может быть собран вокруг одного духовного центра, каким образом сможем мы когда-либо воспринять Единство на­шего Творца? Река имеет много притоков, но, в конце концов, стано­вится единым широким потоком, и лишь тогда выявляется вся её мощь и красота. Благовестия, принесённые в мир Моисеем, Иисусом, Кришной, Зороастром и другими пророками, являются именно такими притоками, которые, будучи сами по себе хороши и целительны, вливались в один большой поток и таким образом указывали на Божье Единство и единую конечную цель, ради которой и создано человечество. Если Коран не исполняет этой задачи, то где же то учение, которое это делает? Тора, говорящая лишь о Боге Израиля, не может быть таким учением; им не может быть и учение Зороастра, которое несет Божий свет одному лишь народу Ирана. Под­обно этому, и Веды не дают спасения, так как Риши предпи­сывают, что если шудры, древнейшие жители Индии, осмеля­тся слушать чтение Вед, то им следует в наказание влить в уши расплавленное олово. И наконец, Будда также не возвещал ничего в этом смысле совершенного, ибо, хотя буддийская вера после смерти своего основателя и распространилась по Китаю, личный его кругозор никогда не выходил за пределы Индии. Учение Иисуса также не достигало этой цели.

ИИСУС НЕ БЫЛ ВСЕЛЕНСКИМ УЧИТЕЛЕМ

Иисус говорит:

Не думайте, что я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел я, но исполнить.

Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдёт небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится всё. (Матфей 5:17–18)

Мы уже описали, каким в этом отношении было учение Моисея и прежних пророков. Христианские проповедники нашли дорогу во все страны мира, но у самого Иисуса не было такого плана. Вопрос не в том, к чему стремятся верующие христиане, а в том, каковы были намерения Иисуса. Какова была воля Бога, когда он ниспослал Иисуса? Никто не отве­чает на этот вопрос яснее самого Иисуса в следующих словах:

Я послан только к погибшим овцам дома Израилева. (Матфей, 15:24)

Ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погиб­шее. (Матфей, 18:11).

Именно поэтому учение Иисуса предназначалось только для Израиля, но не для других. Написано, что Иисус увещевал своих учеников идти и к другим людям:

Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца, и Сына, и Святого Духа(Матфей, 28:19).

Однако нельзя всё же из этого вывести повеление Иисуса своим ученикам нести его благовестие другим народам.

Когда Иисус говорит обо всех народах, он имеет ввиду все племена Израиля. Следующими словами он это ясно выражает:

Истинно говорю вам, что вы, последовавшие за Мною, – в пакибытии, когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах, судить двенадцать колен Израилевых. (Матфей 19:28).

Я послан только к погибшим овцам дома Израилева. (Матф. 15:24).

Не пристало отнимать хлеб у детей и бросать его псам. (Матф. 15:26).

И вновь мы читаем:

Сих двенадцать послал Иисус и заповедал им, говоря: на путь к язычникам не ходите и в город Самаритянский не входите, а идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева. (Матфей, 10:5 – 6).

Отсюда никак не следует, что христианские проповедники должны вначале посетить израильтянские города, а затем и другие. Ибо, идти к погибшим овцам Израилевым не означает всего лишь посетить их города, а значит обратить их в Хрис­тианство. Идея здесь состоит в том, что нельзя обращать внимания на других, пока израильтяне не станут христианами. Из слов Иисуса совершенно ясно, что задача проповедования израильтянам и обращения их в Христианство не будет выполнена до его “второго пришествия”. Так, читаем:

Когда же будут гнать вас в одном городе, бегите в другой. Ибо истинно говорю вам: не успеете обойти городов Израилевых, как придет Сын Человеческий. (Матфей, 10:23).

После всего этого не подлежит сомнению, что по Матфею (28:19) христианские проповедники не должны были доволь­ствоваться одним лишь посещением израильских городов, но должны были при этом обращать их в Христианство. И так как по Матфею (10:23) эта их обязанность длится до второго пришествия Сына Человеческого, христианские проповедни­ки противоречат учению Иисуса, проповедуя Евангелие также и другим народам, не являющимся израильтянами.

Апостолы также считают недопустимым проповедовать Евангелие не-израильтянам. В Деяниях говорится:

Между тем рассеявшиеся от гонения, бывшего после Стефана, прошли до Финикии и Кипра и Антиохии, никому не проповедуя слова, кроме Иудеев. (Деяния апостолов 11:19).

Апостолы были разгневаны, услышав, что Петр пропове­довал Евангелие в неизраильской деревне:

И когда Петр пришел в Иерусалим, обрезанные упрекали его, говоря: ты ходили к людям необрезанным, и ел с ними. (Деяния апостолов 11:2,3).

Из сказанного вытекает, что до Святого Пророка Ислама никто не обращался с благовестием ко всему человечеству, и до Корана никакая книга не предназначалась всему человечеству. Именно Святой Пророк провозгласил:

“О род человеческий, истинно, я Посланник ко всем вам от Аллаха.” (7:159).

Откровение Корана должно было устранить различия и разногласия между религиями, которые возникли в результа­те неизбежных ограничений прежних учений. Без появления Корана этот раскол продолжался бы вечно. Мир никогда бы не узнал, какой высокой цели служит его сотворение. Многообразие доисламских религий нисколько не противоречило пришествию одного единственного, объединяющего их учения; оказалось даже, что оно скорее способствовало ему.

Вторым вопросом мы ставим следующий: не должен ли был человеческий разум также пройти путь эволюционного развития, как чело­веческое тело прошло путь своего развития? И так же, как тело в результате уже достигло устойчивости формы, не было ли также предопределено и для разума (и души) человека подобным образом достичь некой окончательной формы?

ЯСНОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ И КУЛЬТУРЫ

Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны помнить о тех многообразных цивилизациях и культурах, которые существовали в прошедшие времена. В определенные периоды древней истории некоторые государства достигли такой высоты развития, что можно было бы сравнить их с нашими современными, конечно, без учета технических до­стижений наших дней. Таким образом, в смысле цивилизации и культуры современность по существу мало отличается от древних времён. Но при более глубоком рассмотрении мы находим два существенных различия между древними време­нами и современностью.

Прежде чем описать эти два различия, нам хотелось бы выяснить, что мы имеем в виду под понятиями культуры и цивилизации. По нашему представлению, цивилизация яв­ляется чисто материальным понятием. При росте материаль­ного прогресса создается известное единообразие и некое об­легчение человеческой деятельности, что мы и называем “ци­вилизацией”. Продукты человеческого труда и необходимые транспортные средства для перевозки их с места на место представляют собой достижения этой цивилизации. Таким же образом, все способы, используемые для сбыта продукции, для поощрения развития образования, промышленности и научных исследований, являются достижениями цивилиза­ции. К области цивилизации принадлежит также всё то, что служит для поддержания внутреннего порядка и для защиты от нападений извне. Все эти факторы влияют на человеческую деятельность.

Повседневная жизнь преуспевающих в этом смысле наро­дов глубоко отличается от жизни так называемых отсталых народов. По этим признакам мы узнаем различные степени цивилизации. Различие в жизненных привычках сказывается уже в питании. Так, страна с высоким уровнем сельскохозяй­ственного развития может предоставить своим жителям ши­рокое изобилие продуктов, удовлетворяющих самые разно­образные потребности и вкусы. Иначе обстоит дело в странах с отсталым сель­ским хозяйством, производящих лишь не­большой выбор продуктов и из-за этого не могущих счи­таться со здоровьем и вкусами населения. Подобным же об­разом, индустриально отсталые страны не могут сравниться с индустриально развитыми в вопросах производства одежды, жилья, мебели и других атрибутов комфортабельной жизни. Индустриально отсталая страна не в состоянии производить текстильные товары в достаточной мере, и о вопросах покроя и качества выделки нет даже и речи. Люди здесь вряд ли имеют понятие, что такое костюм, не говоря уже о том, в каких случаях какой костюм следует надевать.

Для этих людей даже простая рубашка является роскошью. Они не в состоянии представить себе сапоги из мягкой кожи, и даже обувь из недубленой кожи предназначена лишь для особых случаев. Так как эти люди обычно ходят босиком или обматывают ноги клочками звериной шкуры, настоящая об­увь кажется им чем-то необыкновенным.

Мы касаемся этого всего лишь попутно. Невозможно вхо­дить здесь во все подробности; но сказанного вполне доста­точно, чтобы доказать, что различия во внешних жизненных обстоятельствах зависят от степени развития, достигнутой народами в областях сельского хозяйства, индустрии, науки и образования. Эти различия настолько велики, что у людей, привыкших к одному определенному уровню жизни, не воз­никает особого желания общаться с людьми более низкого уровня. Именно эти различия в жизненных обстоятельствах создают различия в цивилизации, от которых в сильной мере зависят обстоятельства войны и мира. В конечном итоге именно это неравенство порождает империалистические тен­денции и жажду власти.

Культура, как понятие, отличается от цивилизации. По на­шему мнению, культура находится в таком же отношении к цивилизации, как человеческая душа к его телу. Различия в уровне цивилизации в конце концов есть различия в материальном прогрессе; различия же в культуре происходят от неравенства в области духовного развития. Можно сказать, что культура всех народов основана на тех идеях и идеалах, ко­торые возникли под влиянием их религиозных и этических учений. Религиозное учение закладывает тот фундамент, на котором его последователи могут вести строительство. Даже если при этом они далеко отойдут от самого учения, они никогда полностью не потеряют его. Так человек, ведущий строительство по плану, никогда не сможет не учесть главных черт этого плана, даже если он и далеко отклонился от пер­воначального проекта. Религии и идеологии создают планы жизни. Последователи разных религий и идеологий развива­ют на основе первоначального плана свои собственные схемы искусства и морали, вследствие чего их приходится считать обособленными группами: Подобная разнородность проис­ходит от культурных различий. В настоящее время культурные различия имеют очень большое значение. Сейчас весьма рас­пространенным стало проповедовать терпимость и широту взглядов. Но при этом непрактикующий христианин с боль­шей охотой станет общаться с фанатичным христианином, нежели с непрактикующим мусульманином, иными словами, атеистом, или же с фанатичным мусульманином. Нет ника­кого сомнения, что в настоящее время отношения между на­родами находятся под преобладающим влиянием политичес­ких интересов, и что эти различные политические интересы являются следствием различия цивилизаций. Не менее важны и культурные различия. Европейский мусульманин относится очень сердечно к мусульманину азиатскому; но он никогда не проявит подобной сердечности в своих отношениях к другому европе­йцу. Фанатический европейский христианин любезен с амери­канцем-атеистом. Является ли подобное отношение ре­зультатом проявления религиозных чувств? Нет, не является; потому, что если бы религиозное чувство играло при этом какую-нибудь роль, то христианин чувствовал бы себя ближе к духовности мусульманина, чем атеиста. Суть дела здесь заключается в том, что между всеми христианами, даже включая людей с атеистическими убеждениями, существует культурная связь; мы можем назвать ее христианской куль­турой. “Христианский” атеист не является христианином в религиозном смысле, но его эмоции и поступки определяются христианской культурой. Влияние, которое передаётся из по­коления в поколение в течение долгого времени, не может быть легко отброшено. Художник-христианин может по образу мыслей стать атеистом, но в его картинах и его музыке всё еще будет чувствоваться христианское влияние.

В самом деле, без этого влияния его искусство казалось бы так же неуместным, как чертополох в саду роз.

РАЗЛИЧНЫЕ ПЕРИОДЫ КУЛЬТУРЫ И ЦИВИЛИЗАЦИИ

Теперь мы хотели бы показать взаимоотношения между цивилизацией и культурой на протяжении веков. Цивилизация и культура могут, но не обязательно должны идти парал­лельно. Нам известны высоко цивилизованные страны, не обладающие стоящей упоминания культурой; и наоборот, существовали и существуют народы с высокой культурой, но не владеющие достижениями цивилизации. Рим был во вре­мена своего величия носителем высокой цивилизации; но его искусство и философия не имели корней в каком-либо основополагающем мировоззрении. Каждой личности предоставлялась свобода развиваться на собственный лад, не подчиняясь при этом никакому определенному мировоззрению. В первые века своего существования христианство не дало миру ци­вилизации; однако оно дало миру очень высокую культуру, которая соответствовала христианскому мировоззрению и носила его характерные черты. Образ действий первых хрис­тиан исходил из определенных убеждений; их жизнь была поставлена в рамки известных правил. Эти убеждения и ог­раничения были установлены их религиозным учением. Тогда как принципы и ограничения, которыми руководствовались римляне, определялись материальными потребностями. Ко­роче говоря, древний Рим дает нам отличный пример циви­лизации, в то время как раннее христианство является таким же отличным примером развития культуры. Позже культура христианства и цивилизация Рима слились в одно, и хрис­тианский Рим обладал как культурой, так цивилизацией; но только в этих новых условиях цивилизация стала подвластна культуре.

В сегодняшней Европе, где развитие шло в обоих направ­лениях, культуре пришлось, вследствие усиления матери­алистических взглядов, подчиниться цивилизации. Изучая всемирную историю, мы можем установить, что те периоды, в которые религия успешно способствовала развитию истин­ной философии, морали или развитию истинной культуры, были очень схожи с нашими временами. Также похожи на наши времена были и периоды, в которые материалистические взгляды создали истинную цивилизацию. Но все же два раз­личия бросаются в глаза: цивилизации и культуры, сущес­твовавшие до появления Ислама, не были по своим предназ­начениям и целям общими для всех. Религия и цивилизация не питались из одних корней, и хотя это иногда и могло ка­заться таковым, между ними всё же не было настоящего еди­нства. Несомненно, иудейская религия сделала попытку объединить культуру с цивилизацией. В Старом завете в очень широком масштабе сопоставлены социальные идеи и идеалы с материалистическими взглядами, и обе эти точки зрения группируются вокруг одного религиозного центра. Но эту попытку Старого Завета можно назвать лишь самым пер­воначальным опытом, а не окончательным, успешным завер­шением. То же можно сказать и об индуистской религии, и о религии Зороастра. Тысячи потребностей человеческой жизни взывают об идеологии и системе мышления, достаточно гиб­кой, чтобы сложить руководством во всех случаях и нуждах. Ничего этого нельзя найти в доисламских религиях. Правда, они снабжают нас безжизненными, негибкими учениями, в которых есть всё же ссылки на нужды цивилизованного об­щества. Но бесконечные потребности обширной человеческой общественной системы не могут быть удовлетворены таким неподвижным учением. Один очень важный факт отличает человека от других живых существ, а именно: хотя люди и очень похожи друг на друга, они в то же время очень разнятся между собой. В мире животных царит по сравнению с этим мертвое единообразие.

Буйволы, коровы, львы, тигры, ястребы и рыбы, одним словом, животные и птицы, живут ли они на суше, в воде или в воздухе, схожи друг с другом как по внешнему виду, так и по системе инстинктов. Они как будто подчинены одному и тому же закону.

Человек создан иначе. Каждый человек по­является на свет в сходной телесной оболочке. Все они обладают сходным внешним обликом, и их члены и органы чувств также кажутся очень похожими. Но по своему умственному развитию, по своим мыслям и чувствам они сильно отлича­ются друг от друга. Если бы мы хотели составить руководство для всех этих человеческих личностей, с их различным пол­ожением в жизни и различным уровнем образования, то в таком руководстве строгость должна была бы сочетаться с определенной мерой гибкости.

ИУДЕЙСКАЯ И ХРИСТИАНСКАЯ КУЛЬТУРЫ

В веках истории непрестанно прилагались усилия, чтобы дать человечеству такое учение, которое охватывало бы собой все области человеческой жизни. Моисей даровал своему на­роду вместе с религией также основу для цивилизации. Но его законы оказались слишком негибкими, слишком обусловлен­ными своим временем. Как только люди Израиля начали ду­мать по-новому, лелеять новые идеалы и цели, прокладывать новые пути, влияние заповеданного им Моисеем учения стало ослабевать. Моисею не удалось сделать из последу­ющих поколений израильтян законопослушных граждан. Верно, они продолжали придерживаться его учения, но ста­новились или мятежниками, или лицемерами. Христианству, поэтому, не оставалось ничего иного, как объявить закон проклятием. Христианству пришлось провозгласить это, так как оно видело, что крайне жёсткий закон Моисея превращал людей или в бунтарей, или в притворщиков. Благовестие Иисуса, однако, было ниспослано через много веков после Моисея. Закон Моисея был как платье, сшитое для ребёнка, которое более не налезало на взрослого израильтянина. Иисус видел тщетность попыток выросших и развитых взрослых людей втиснуться в платьице, пред­назначенное для ребенка. Дух Иисуса протестовал против этого. Нужно признать: Бо­жий голос исходил из глубины его сердца, когда он сказал: “Этот народ далеко отошел от того времени, когда он принял учение Моисея. Закон Моисея был для них хорош, пока они пребывали в предыдущем состоянии. Теперь народ нуждается в новом учении, в новом платье, которое было бы впору его выросшему телу”. Но новое учение, которое Иисус предложил Израилю или, точнее говоря, учение, которое хрис­тиане последующих поколений после Христа приписали ему, можно кратко выразить одной фразой: “Закон есть прокля­тие”. Несомненно, пища, которую человек не в состоянии переварить, есть вред, а не благо; но выводить из этого за­ключение, что пища вообще вредна, а не полезна, было бы неверно. Вполне понятно, что детское платье на плечах взрослого выглядит странным, так же как и платье взрослого человека на ребенке. Но это не значит, что платье само по себе странно. Поэтому Иисус вряд ли мог сказать: “Закон есть проклятие”. Он скорее подразумевал, что древний закон Моисея, навязываемый каждому новому поколению, стал проклятием для народа. Если он это имел ввиду, то это было сущей правдой. Но позднее христиане исказили эту мудрую мысль до неузнаваемости. Можно по разному судить о ценности учения Моисея – со слов ли самого Иисуса, или по толкованию его последователей, но неизменным остается факт, что на смену старому должно было появиться что-то новое. Однако в то время, как израильские учителя связывали стремления человека узким и ограниченным учением, хрис­тианские учителя освобождали его от всех моральных и религиозных обязанностей. Учение Моисея препятствовало ду­ху Израиля преступать свои границы Моисеевых времен, если это не принимало, впрочем, формы мятежа или лицемерия. Христианская религия освобождает человека от всех оков и становится на точку зрения, что Божий закон не может сделать человека высоконравственным. Человеку, так ска­зать, перешла от Бога обязанность составлять собственный план для своего спасения. В результате, та самая религия, которая требовала жертвы Бога для спасения человека, начала распространять учение, по которому моральное развитие человека не нуждается в руководстве Бога.

Мы располагаем полными историческими данными в от­ношении одной только израильской религии. Поэтому мы приводим примеры из истории Израиля. Вопрос о конечной цели процесса развития мы можем разрешить только при использовании полных исторических сведений, без пробелов на каком-либо из этапов развития. История израильской религии свидетельствует о том, что развитие человеческого духа продолжалось чрезвычайно долгое время. Он переходил из одной стадии в другую, не достигая окончательной цели. Подобным же образом, мы можем при помощи всемирной истории проследить развитие социального прогресса, кото­рый, однако, до сегодняшнего дня не установил окончатель­ного понятия всеобъемлющего братства.

Оба эти довода как будто указывают на тот факт, что дух человека, как и тело его, должен был на пути своего развития пройти через много стадий. Однако до появления Ислама развитие человеческого духа еще не достигло окончательного завершения. Можно отметить различные степени социального прогресса, но человечество все же не смогло переступить наци­ональные или расовые барьеры, так что понятия равенства и братства не имели возможности укрепиться достаточно твердо. Человеческий дух прошел через многие периоды культуры, и не смог создать одного всеобщего закона, одного единственного закона для всего человечества. Правда, учение Моисея сделало попытку объединения социальных и культурных идеалов и целей; но по истечении известного времени это учение начало терять свою силу, так как за всем тем, что оно сулило, не было по­следнего слова для всего человечества. Несомненно, Иисус пытался внести в него исправления, но они оказались недоста­точными и не могли устоять под натиском мятежности, которой в то время был охвачен человеческий дух. Всё, что осталось от действительного учения Иисуса, было приписываемое христи­анству изречение о законе, который стал проклятием. Это из­речение в толковании после Иисуса противоречит здравому смыслу.

В ошибочном изложении оно само делается проклятием, ибо оно отвращает человека от Бога и отклоняет его от Божьего руководства. Таким образом, окончательная цель, к которой стремился человеческий дух, не была достигнута. Ход цивили­зации и культуры указывает на факт, что они подчиняются тому же закону, что и человеческое тело и, подобно ему, должны достичь окончательного возможного совершенства. Это дока­зывает необходимость появления Ислама, необходимость ре­лигии, которая была бы конечной целью в развитии человечес­кой культуры, той целью, которая воплощена в учении Корана.

УМЕСТНЫЙ ВОПРОС

Уместно задать и другой вопрос, положительный ответ на который также подтверждает необходимость появления Кора­на: имелись ли в прежних книгах недостатки, вследствие ко­торых также возникала потребность в новой Книге, т.е. в Священном Коране?

Первым критерием, по которому мы можем судить о пол­езности Книги, является утверждение того, свободна ли она от внешнего вмешательства. Книга откровения стоит выше, чем книга, являющаяся продуктом человеческого ума, так как мы считаем, что она свободна от домыслов и заблуждений. Бог – это само руководство. От книги Божьего откровения мы должны ожидать света и правды, а не мрака и заблуждений. Если наше представление о Боге не таит такого доверия к Его откровению, то оно лишено всякой ценности. Если посылаемые Богом вести могут быть ошибочными, то какое же у нас может быть основание верить, что Божье учение – выше челове­ческих учений? Вера в книгу заключает в себе веру, что книга свободна от ошибок. Всё же возможно, что книга, первона­чально явленная Богом, была подвергнута вмешательству со стороны человека. Если в её содержание человеком были внесены добавления, или же отдельные части ее были опущены, она не может более служить руководством.

Прежние книги откровений едва ли могут удовлетво­рить нас, если мы судим о них с такой точки зрения. Для евреев Ветхий Завет является книгой откровений. Христиане тоже считают его Божьей книгой, и мусульмане также думают, что эта книга является откровением. Но факт, что Ветхий Завет был откровением, не является доказательством, того, что его текст сохранился в чистом виде. Не подлежит сомнению, что евреи, христиане и мусульмане сходятся в том, что Бог об­ращался к пророкам Ветхого Завета. Но они больше не верят, что писания Ветхого Завета в том содержании, каким мы располагаем в настоящее время, представляют собой слово Божье в первоначальном его виде. Внутренние и внешние доказательства больше не поддер­живают такой веры. Мы узнаем из истории Израиля, что во времена Навуходоносора книги Из­раиля были запрещены и уничтожены.

Они были вновь написаны пророком Ездрой, о котором мы читаем в еврейской литературе:

“Оно было забыто, но Ездра вновь восстановил его” [(Сук. 20а.) Евр. Энц. Т.5. С.322].

И в другом месте:

“Ездра восстановил текст Пятикнижия и ввел туда ас­сирийский и квадратный шрифт”

[(Санх.21 b.) Евр. Энц. Т.5. С. 322]

Далее:

“Он выразил свое сомнение насчет достоверности неко­торых слов текста тем, что он их отмечал точками. Если Илия признает текст, сказал он, точки не будут приняты во внимание; если же он отвергнет его, сомни­тельные места будут удалены из текста.”

[(АдрН. XXXIV) Евр. Энц. Т. 5. С. 322].

На основании этих цитат становится очевидным, что Тора, в какой бы форме она ни существовала в то время – в том ли виде, какой ей придал Ездра, или в каком она сохранилась с прежних времен, являлась очень неопределенной и ненадеж­ной книгой. Ее контекст не мог больше рассматриваться как Божье слово в первоначальной чистоте. “Книга Ездры”, на­зываемая также “греческой книгой Ездры”, не содержится бо­лее в современной Библии. И все же она не более ненадежна, чем все другие книги Библии. В древние времена она считалась выше книги Ездры и Нехемии. Познее Иероним, крупный христианский священник, которому римский папа поручил редакцию Библии, исключил ее из Библии на том основании, что в распоряжении Церкви не имелось еврейского оригинала. Эта книга некоторыми считается третьей книгой Ездры, дру­гими же – второй книгой. Во всяком случае, эта книга, хотя ее больше и нет в Библии, все еще называется громадным боль­шинством евреев и христиан “книгой Ездры”. Мы читаем в стихах 20-25 главы 14 этой книги следующее:

Вот, Господи, я хочу пойти, как велел Ты, порицать народ, который тут сейчас находится; но кому увещевать тех, кто родится отныне? Ибо мир погружен во мрак, и те, кто живет в нем, лишены света. Ибо закон Твой сожжен, и потому никто не знает того, что Ты сотворил, равно как и деяний, которые должны еще быть совершены. Но, если я в милости у Тебя , всели в меня Святого Духа, и я занесу в летопись все, что случилось в мире с самого начала, что было предписано в Твоем законе, дабы люди нашли Твой путь и дабы те, которые будут жить позже, жили в благополучии. И он ответил мне следующими словами: Ступай своей дорогой, собери людей и скажи им, чтобы они не искали тебя в течение сорока дней. Но ос­мотрись и приготовь для себя много самшитовых веток и возьми с собой Сараия, Дабрия, Селемия, Экануса и Азилия, тех пятерых, которые готовы быстро писать; приди сюда и я зажгу в сердце твоем свечу разумения, которая не погаснет, пока не закончится то, что ты начнешь описывать. (Апокриф, Ездры, 14).

В 44 стихе той же главы сказано:

“Через сорок дней они написали двести четыре книги”. (Апокриф, 11 Ездры,14).

Из этого мы можем заключить следующее:

(а) Во времена пророка Ездры, который жил приблизи­тельно за четыреста пятьдесят лет до Рождества Христова, Тора и книги других пророков были искажены.

(б) В те времена больше не существовало достоверных копий этих книг.

(в) Ездра заново переписал все эти книги.

Правда, говорят, что эти книги являются откровениями. Но “откровение” только означает, что Бог помогал при состав­лении их, а не то, что каждое слово было откровением Бога. В еврейской истории сказано, что Ездра сам отверг некоторые части текста оттого, что они казались ему ненадежными, и что он предоставил окончательное решение Илие. Тора, какой мы знаем ее теперь, – не та Тора, которая была открыта Мо­исею, а та, которую Ездра написал по памяти, и в отношении отдельных частей которой он сам испытывал сомнения; мож­но даже сказать, что Тора, имеющаяся налицо, не есть даже Тора Ездры, ибо Ездра написал двести четыре книги, а Библия не содержит двухсот четырех книг.

Сами христианские ученые высказывают сильные сомнения относительно памяти Ездры. Адам Кларк, известный ком­ментатор Библии, пишет в своем комментарии (1891) к первой хронике 7:6, что Ездра ошибочно перечислил имена внуков вместо имен сыновей, и что было бы бессмысленно стараться загладить противоречия такого рода (с. 168). В 7:6 сказано:

“Детьми Вениамина были Веной, Бехер и Иедиаел всех трое”.

В то время как в 8:1 сказано:

“Вениамин родил Веная, своего первого сына, Ашвела, второго и Агарафа, третьего, Ноя, четвертого и Рафа, пятого.”

Еврейские ученые придерживались того мнения, что Ездра не знал, было ли данное лицо сыном или внуком другого лица. Если таково мнение еврейских и христианских ученых о па­мяти Ездры, то как могут простые евреи и христиане доволь­ствоваться духовной ценностью книги, которая столь мало подлинна, как Библия?

Перейдем теперь к доказательствам, которые вытекают из содержания. Самый важный и решительный аргумент нахо­дится в пятой книге Моисеевой 34:5–6.

И умер там Моисей, раб Господень, в земле Моавитской, по слову Господню. И погребен на долине, в земле Мо­авитской против Вефегора, и никто не знает места по­гребения его даже до сего дня.

Эти стихи ясно показывают, что они были сочинены и на­писаны через сотни лет после времени Моисея. Неправдоподобно, чтобы Бог когда-либо мог обратиться к Моисею со следующими словами: “Никто не узнал могилы твоей до сего дня”. Возможно ли, чтобы обращение к человеку содер­жало слова “до сего дня”?

Далее в восьмом стихе сказано:

И оплакивали Моисея сыны Израилевы на равнинах Моавитских тридцать дней. И прошли дни плача и сетованья по Моисею.

Этот стих также показывает, что он не мог быть открове­нием Моисею, но был прибавлен позже.

Далее в десятом стихе написано:

И не было более у Израиля пророка такого, как Моисей, которого Господь знал лицем к лицу.

Это также не кажется откровением Моисею, а добавлением, придуманным через много столетий после его смерти и вне­сенным в книгу Моисееву. Возможно, что это было работой Ездры, но также возможно, что это было работой кого-то другого. Дальнейшие доказательства того, что Тора, какой мы знаем ее теперь, была составлена после времен Моисея, и что она содержит писания других людей, вытекают из первой книги Моисеевой (14:14).

Аврам, услышав, что сродник его взят в плен, вооружил рабов своих, рожденных в доме его, триста восемнадцать, и преследовал неприятелей до Дана.

Сравните эти строки с книгой Судей 18:27-29, где сказано, что тот город, который в Бытии называется “Дан”, назывался прежде Лаисом. Лет через восемьдесят после смерти Моисея, этот город был покорен израильтянами и назван Даном. Мы читаем:

А сыны Дановы взяли то, что сделал Миха, и священника, который был у него, и пошли в Лаис против народа спо­койного и беспечного, и побили его мечом, а город сожгли огнем. Некому было помочь, потому что он был отдален от Сидона, и ни с кем не имел дела. Город сей находился в долине, что близ Беф-Рехова.

И построили снова город и поселились в нем. И дали имя городу: Дан, по имени отца своего Дана, сына Израилева; а прежде имя городу тому было: Лаис.

Но самое главное обстоятельство состоит в том, что на­звание, которое было дано через восемьдесят лет после Мо­исея, никак не могло появиться в книгах Моисея. Другие книги испытали ту же судьбу. У Иисуса Навина 24:29 сказано:

После сего умер Иисус, сын Новин, раб Господень, ста десяти лет.

Также написано в книге Иова (42:17):

И умер Иов в старости, насыщенный днями.

Из этих цитат ясно следует, что книга Иисуса Навина не была на­писана им самим, а книга Иова не была написана Иовом. Скорее всего, они сочинены людьми, которые пришли позже и составили эти книги по рассказам, услышанным от других людей. Возможно, что уцелевшие летописи пророков, которые собирали слово Божье и записывали его без искажения в Библию, затерялись после их смерти и были позже записаны по памяти другими, причем эти последние прибавляли свои мысли и суждения. Удивительно ли тогда, что Бог отвратил руку Свою от них, и что человечество с нетерпением ожидало подлинной книги?

Если бы Бог, после того, как все эти книги были искажены, не открыл миру другой книги, которая не могла не считаться истинным словом Божьим и о которой не могло быть со­мнений, что она свободна от человеческого вмешательства, тогда мы должны были бы допустить, что Бог не заинтересован в руководстве человеком, и что Он бросает семена веры не в почву, рождающую уверенность и определенность, а в почву, производящую неуверенность и сомнение; и, в конце концов, мы должны бы были признать, что Он даже не готов одарить веру той степенью уверенности, которой пользуется неверие. Но можем ли мы поддаваться таким мыслям? Было бы это достойным Бога? Если это неправда, а это определенно неправда, что Бог не заинтересован в руководстве человеком, то мы должны искать ту книгу, которая заняла бы место Библии и заменила бы эту кишащую изменениями и допол­нениями версию слова Божьего.

ВЕТХИЙ ЗАВЕТ

ПРОТИВОРЕЧИЯ В ВЕТХОМ ЗАВЕТЕ

Дальнейшим доказательством того, что книги Библии бо­лее не передают первоначального откровения, являются про­тиворечия, которые встречаются в разных частях текста.

1. На­пример, мы читаем в первой книге Моисеевой следующее:

И сотворил Бог человека по образу Своему (1:27).

А от дерева познания добра и зла, не ешь от него. (2:17).

Эти две цитаты противоречат друг другу. Если Адам, бу­дучи подобием Бога, не мог отличать добро от зла, то мы вынуждены отрицать знание добра и зла и у самого Бога, между тем как именно эта способность является высочайшим Божественным свойством, которому подчиняются все ос­тальные качества. Человек, который не способен отличить добро от зла, также не способен совершить великие, плодот­ворные деяния, которые всегда проистекают из его намерений и его полного самосознания. То, что происходит без наме­рения, бессознательно, не имеет моральной ценности. Если человек не способен отличать добро от зла, он не является нравственным существом, он не в состоянии избрать добро и избежать зла.

Считают ли еврейские и христианские ученые, что Бог ли­шен этой способности? Неужели Бог не ведает, что есть добро и что есть зло? Но почему Он в таком случае посылает про­роков и чему желает Он учить через них? Не заключается ли в намерениях Его укрепление добра и сокрушение зла? Можем ли мы хоть на минуту забыть, что само назначение человека, то, для чего он был сотворен, заключается в том, чтобы различать между добром и злом. Какой смысл был бы творить человека без этой способности распознавания? Если он ничего не ведает о добре и зле, как можно утверждать, что он создан по образу и подобию Бога? Без постижения моральных об­стоятельств и без способности морального распознавания человек ни в коем случае не может быть похожим на Бога. Если человек есть образ Божий, то неверно было бы предпо­лагать, что ему было запрещено приближаться к дереву по­знания добра и зла. Если же ему было запрещено подходить к дереву познания добра и зла, то нельзя утверждать, что Бог сотворил человека по собственному образу.

2. В первой книге Моисеевой 2:17: сказано:

Ибо в день, когда ты вкусишь от него, ты умрешь.

В первой книге Моисеевой 2:9 сказано:

И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, при­ятное на вид и хорошее для пищи; и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла.

Этот стих допускает два истолкования: либо существовало дерево, которое было источником жизни, также как и позна­ния добра и зла, либо же было два дерева, из которых одно обладало силами, дарующими жизнь, в то время как другое давало познание добра и зла. Если на основании этого стиха заключить о существовании одного единственного дерева, то первая книга Моисеева 2:17 оказывается неверной, так как в девятом стихе дереву приписываются силы жизни, а не смер­тоносные свойства. Если же существовало два дерева, то оба стиха приобретают противоречивые значения. Если бы Адам вкусил с дерева познания, то смерть не стала бы неизбежной, потому что он мог бы вкусить также с дерева, дающего жизнь. Положение, в котором очутился Адам, трудно понять: одно дерево предлагало ему вечную жизнь, другое же – смерть.

Из Библии мы знаем, что Адам и его жена вкусили с дерева познания. В первой книге Моисеевой (3:2–3) сказано:

И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их, и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. Из этих стихов будто бы вытекает, что Адам и жена его вкусили плодов всех деревьев, за исключением дерева позна­ния. Если это сообщение Библии правильно, то, несомненно, Адам и жена его вкусили плод с дерева жизни; но, если они в самом деле вкусили от дерева жизни, как могли они тогда умереть?

В первой книге Моисеевой 3:22 все же сказано: И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из нас, зная добро и зло, а теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно.

Из этого стиха вытекает, что Адам не вкусил с дерева жизни, и невозможно установить, какой из стихов соответствует ис­тине. Тот ли, в котором сказано, что Адам не вкусил с дерева жизни, или другой, в котором жена Адама свидетельствует, что они вкусили со всех деревьев сада, исключая дерево познания. Нам также неизвестно, имеет ли вкушение с дерева познания последствием верную смерть, или же вкушение с дерева жизни последствием – вечную жизнь.

В вышеуказанных стихах мы находим противоречия, чуж­дые словам Божьим и, по-видимому, происходящие от разных переписчиков, которые расходились в своих взглядах. Книга, противоречащая себе самой в такой степени, не может быть приписана одному единственному, последовательно думающему автору, не говоря уже о самом Боге. Следует пред­положить, что Моисей, будучи признанным пророком Бога, перенял Тору в чистом и неподдельном виде и закрепил ее, но что позже в неё были внесены всевозможные добавления – продукты человеческого воображения. В этом ни Моисей, ни сам Бог не повинны. Но из этого можно сделать другой вывод: Бог решил заменить Библию книгой неизменной ценности. И тем, что он отвел Свою хранящую руку от Библии, Он обрек ее на разрушающее влияние времени.

3. В первой книге Моисеевой 22:14 сказано: И нарек Авраам имя месту тому: Иеговаире. Посему и ныне говорится: на горе Иеговы усмотрится. Но во второй книге Моисеевой 6:2-3 сказано: “И говорил Бог Моисею, и сказал ему: Я Господь. Являлся Я Аврааму, Исааку и Иакову с именем: «Бог Всемогущий», а с именем моим: «Господь» не открылся им. Противоречие между обоими упомянутыми местами оче­видно. Строки из второй книги Моисеевой свидетельствуют о том, что имя Господа впервые было открыто Моисею. До этого времени оно не было известно ни одному из пророков, ни Аврааму, ни Исааку, ни Иакову. По первой же книге Мо­исеевой это имя было открыто Аврааму, который назвал гору Иеговаире (Гора Господа).

4. Дальше, сказано в четвертой книге Моисеевой 33:38: И взошел Аарон священник на гору Ор по повелению Гос­подню, и умер там в сороковой год по исшествии сынов Израилевых из земли Египетской, в пятый месяц, в первый день месяца.

А в пятой книге Моисеевой 10:6 сказано: И сыны Израилевы отправились из Беерофбене-Яакана в Мозер; там умер Аарон и погребен там, и стал свя­щенником вместо него сын его Елеазар.

Один и тот же человек не может умереть в двух разных местах. Несомненно, эти противоречивые показания исходят от двух разных авторов, которые выдавали свои предполо­жения за слова Божьи.

5 . В первой книге царств 16:10-13 сказано, что Давид был восьмым сыном Иессея:

Так подводил Иессей к Самуилу семерых сыновей своих, но Самуил сказал Иессею: никого из этих не избрал Господь. И сказал Самуил Иессею: все ли дети здесь? И отвечал Иессей: есть еще меньший; он пасет овец. И сказал Самуил Иессею: пошли и возьми его; ибо мы не сядем обедать, доколе не придет он сюда. И послал Иессей и привели его. Он был белокур, с красивыми глазами и приятным лицем. И сказал Господь: встань, помажь его; ибо это он. И взял Самуил рог с елеем, и помазал его среди братьев его, и почивал Дух Господень на Давиде с того дня и после, Са­муил же встал и отошел в Раму.

Если же верить тексту в 1-ой Паралипоменон 2:13-15, то Давид был седьмым сыном Иессея:

Иессей родил первенца своего Елиава, второго Аминадава, третьего Сомму, четвертого Нафанаила, пятого Раддая, шестого Оцема, седьмого Давида.

Это противоречие показывает, что летописцы внесли свои собственные воззрения в Библию, так что она не может боль­ше считаться книгой Бога, сохранившей свою первоначаль­ную чистоту.

6. Во Второй книге Царств 6:23 сказано:

И у Мелхолы, дочери Сауловой, не было детей до дня смерти ее.

Но в той же Второй книге Царств 21:8:

И пять сыновей Мелхолы, дочери Сауловой, которых она родила Адриэлу, сыну Верзеллия, из Мехолы.

Одна и та же книга называет Мелхолу то бездетной, то матерью пяти сыновей!

7. Из второй книги Паралипоменон 21:19-20 мы узнаем, что царь Иорам вступил на престол в возрасте тридцати двух лет, царствовал восемь лет, жил два года, будучи свергнутым с престола, и умер затем от страшной болезни. Таким образом, он жил 42 года. И вот та же самая книга утверждает (22:1–2): И поставили царем жители Иерусалима Охозию, меньшего сына его, вместо него, так как всех старших избило полчище, приходившее с Аравитянами ко стану, и воцарился Охозия, сын Иорама, царя Иудейского. Сорока двух лет был Охозия, когда воцарился, и один год царствовал в Иерусалиме.

(Эта цифра не согласуется с другими изданиями Библии; в нашем случае мы указываем на оксфордское издание короля Якова).

Из этих обеих выписок получается следующая картина: в день смерти Иораму было сорок два года. Младший сын Иорама, Охозия, также достиг сорокадвухлетнего возраста, когда он вступил на престол отца. Были ли отец и сын одного возраста и были ли сыновья Иорама, которых побили пол­чища аравитян, старше собственного отца? Возможно ли здравомыслящему человеку делать подобные противореча­щие самим себе утверждения? Отец умирает в возрасте сорока двух лет, и его младший сын, которому ровно столько же лет, делается после него царем. Такие сведения не встречаются даже в обычных книгах, не говоря уж о писании, возникшем из откровения Бога.

Не может быть никакого сомнения в том, что этих про­тиворечий не было ни в первоначальном откровении, ни в заявлениях пророков. Следует предполагать, что многие ав­торы включили в Божью книгу свои собственные мысли, с тайным желанием признания их наравне с откровениями. Один из них считал, что Иорам умер сорока двух лет; другой думал, что Иорам в день смерти достиг столетнего возраста, в то время как его младшему сыну было сорок два года. Само собой разумеется, что летописец, по мнению которого Иорам умер сорока двух лет, не утверждал, что его сыну Охозии в день смерти отца было сорок два года. С другой стороны, автор второй версии не мог предположить, что отцу Охозии, который вступил на престол сорока двух лет, в этот самый день и самому было сорок два года.

Если было бы откровенно признано, что Тора является трудом тысяч авторов, то можно было бы признавать за ней определенное значение. Но тем, что она со всеми своими многочисленными противоречиями выдает себя за Божье слово, она теряет всякое значение как путеводитель челове­чества. Вопрос в следующем: какую духовную пользу можно ожидать от такой книги? Какую веру и какое доверие может такая книга внушить своим читателям? Не следует ли из сказанного, что нам нужна новая книга?

ВАРВАРСКИЕ УЧЕНИЯ ВЕТХОГО ЗАВЕТА

Однако в Ветхом Завете мы имеем дело не только с про­тиворечиями, но и с варварскими учениями, которые нельзя приписать благодетельному и милостивому Богу.

1. Во второй книге Моисеевой 21:20-21 сказано:

А если кто ударит раба своего или служанку свою палкою, и они умрут под рукою его, то он должен быть наказан. Но если они день или два переживут, то не должно нака­зывать его, ибо это его серебро.

Как жестоко это учение по отношению к рабам! Жестокий человек так истязает своего раба или свою рабыню, что жер­тва умирает через один или два дня. Но Библия не требует наказание жестокого человека, потому что раб или рабыня являются собственностью хозяина! Может ли такое учение служить руководством во все времена? Не заслуживает ли оно быть замененным другим учением, которое отменило бы рабство вообще?

Такое учение было дано Исламом. Ислам не только издал закон об отмене рабства, но и указ о запрещении жестокого обращения по отношению к тем рабам и рабыням, которые не могли законным образом добиться свободы. Однажды Абу Мас‘уд Ансари избивал одного из своих рабов, когда вдруг услышал за своей спиной голос, провоз­глашавший: “Абу Мас‘уд, власть, которую Бог имеет над тобою, намного больше власти, которую ты имеешь над этим рабом”.

Абу Мас’уд обернулся и увидел Святого Пророка, ко­торый приближался к нему.

Кнут выпал из его рук, и он сказал: “О, Божий Пророк, во имя Господа я отпускаю этого раба”. И Пророк ответил ему: “Если бы ты не сделал этого, твое лицо было бы опалено адским огнем”. (Муслим, Китабу-ль-иман).

Подобное этому рассказывает и другой современник Про­рока: “Нас было семь братьев, и у нас была рабыня. Младший из нас ударил ее по лицу. Когда Святой Пророк узнал об этом, он сказал: “Господин, который бьет своего раба, не заслужи­вает быть его владельцем”. (Бухари, Китабу-ль-итк)

Святой Пророк сам показал великий пример в этом от­ношении. При первом браке его жена Хадиджа отдала ему все свое имущество, включая всех своих рабов. Пророк объявил, что он не может сделать человека своим рабом, и отпустил на свободу всех рабов, которых подарила ему жена. В течение всей остальной своей жизни он никогда не держал ни одного раба.

2. В Третьей книге Моисеевой 20:27 сказано: Мужчина или женщина, если будут они вызывать мер­твых или волхвовать, да будут преданы смерти; камнями должно побить их, кровь их на них.

Как непонятно это учение и как несправедливо, если под колдовством подразумеваются те фокусы, которые показы­вали профессиональные фокусники. В деловой жизни людей, заполненной заботами, забавы и развлечения являются же­ланным разнообразием. Профессиональные артисты ведь только хотят способствовать тому, чтобы были забыты серые будни, и потому отвлекают людское внимание от серьезных дел своими фокусами. Несправедливо было бы угрожать этой безобидной профессии смертной казнью. Но еще более глу­пым и варварским было бы, если бы данные слова относились к колдунам и волшебникам, которых мы знаем по сказ­кам как великих искусников перевоплощения. Такие сказоч­ные фигуры никогда не существовали в действительности, и было бы в высшей степени варварством приписывать кому-либо сверхъестественные силы, а потом приговаривать этого человека к смерти.

3 . В пятой книге Моисеевой сказано (7:2):

И предаст их тебе Господь, Бог твой, и поразишь их: тогда предай их заклятию, не вступай с ними в союз и не щади их.

Как жестоко это учение по отношению к побежденному врагу! Предать смерти уцелевшие вражеские племена, отка­зать им в мирном соглашении или другой гуманности – это действия земного деспота, а не воля благодетельного и ми­лосердного Бога. Такие жестокие законы, конечно же, происходят не от Моисея, а от каких-нибудь безжалостных его потомков, которые внесли подобные учения в Библию и этим осквернили ее.

ПРОТИВНЫЕ РАЗУМУ УЧЕНИЯ ВЕТХОГО ЗАВЕТА

Ветхий Завет содержит много маловразумительных мест. 1. Так сказано в третьей книге Моисеевой 11:6:

И зайца, потому что он жует жвачку, но копыта у него не раздвоены; нечист он для вас.

Опять же, в Четвёртой книге Моисеевой 22:28 сказано, что Валаамова ослица разговаривала с ним.

По Первой книге Моисеевой 46:27 число израильтян при входе в Египет составляло семьдесят человек, однако двести пятнадцать лет спустя, то есть во времена Моисея, они будто бы так сильно размножились, что одних взрослых мужчин у них насчитывалось шестьсот тысяч.

Во Второй книге Моисеевой 12:37 утверждается следующее: И отправились сыны Израилевы из Раамсеса в Соккоф, до шестисот тысяч пеших мужчин, кроме детей.

Если мы хотим судить о численности всего населения на основании числа взрослых мужчин, то у нас получается цифра около двух с половиной миллионов. Но такая цифра была бы явным преувеличением, ибо противоречит всякому здравому смыслу.

За двести пятнадцать лет от семидесяти человек никак не могло произойти два с половиной миллиона. Исторические факты также противоречат этому предположению. Когда Моисей переселялся со своим народом из Египта в Ханаан, и им пришлось сорок лет кочевать по пустыне, как могла бы эта толпа людей в два с половиной миллиона найти пищу и питьевую воду, чтобы продержаться в течение такого долгого времени в пустыне? Правда, Библия рассказывает, что с неба были ниспосланы перепела и медовая роса. Но даже по Би­блии это снабжение питанием не было регулярным. Чем же питались эти люди, когда они не получали питания с неба? Мы также узнаем из Библии, что каждое племя получало воду из источника.

Но можем ли мы поверить, что два с половиной миллиона человек могли удовлетворить свои потребности в питьевой воде из нескольких редких источников?

В тех странах, через которые они проходили, нет ни рек, ни ручьев. То тут, то там попадаются источники, однако они не обильны. Как могли бы эти источники снабжать водой столь­ко людей?

Книга, содержащая подобные нелогичные утверждения, в которой подлинное учение пророков изувечено и искажено до неузнаваемости, не может удовлетворить человеческий дух и даже является издевательством над Богом и религией. По­этому именно и была дана нам новая книга, свободная от вмешательства человека, от противоречивых и нелогичных добавлений и изменений, сделанных человеческой рукой.

Коран дает нам правдивый отчет о числе израильтян:

Не знаешь разве ты о тех, которые ушли вон из своих домов, страшась смерти, – и таких были тысячи? (2:244)

Таким образом, детей Израиля, когда они в страхе перед Фараоном бежали из Египта, насчитывалось несколько тысяч; и это кажется правдоподобным, потому что два с половиной миллиона израильтян не стали бы жить в страхе перед ма­ленькими палестинскими племенами. Даже в период расцвета в Палестине никогда не было больше двух или трех милли­онов жителей.

Поэтому население Палестины не могло превышать не­скольких сот тысяч. Даже в обычных условиях, не говоря уж о времени в пустыне, – Моисей не мог бы раздобыть доста­точно пропитания для двух с половиной миллионов человек. Также неправдоподобно, что коренное население Ханаана решилось бы на сопротивление такому многочисленному не­приятелю, одного численного превосходства которого было бы достаточно для вытеснения жителей Хаанана.

Во Второй книге Моисеевой 32:16 сказано:

Когда народ увидел, что Моисей долго не сходит с горы, то собрался к Аарону и сказал ему: встань и сделай нам бога, который бы шел перед нами; ибо с этим человеком, с Моисеем, который вывел нас из земли Египетской, не знаем, что сделалось. И сказал им Аарон: выньте золотые серьги, которые в ушах ваших жен, ваших сыновей и ваших дочерей, и принесите ко мне. И весь народ вынул золотые серьги из ушей своих, и принесли к Аарону. Он взял их из рук их, и сделал из них литого тельца, и обделал его резцом. И сказали они: вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской! Увидев сие, Аарон поставил пред ним жертвенник, и провозгласил Аарон, говоря: завтра праз­дник Господу. И встали они рано на другой день, и принесли всесожжения, и привели жертвы мирные: и сел народ есть и пить, а после встал играть.

Невообразимо, что человек, который услышал голос Бога, мог бы допустить существование Божественной силы в других существах. Тот, кто узрел слона, не может принять его за крысу. Видящий солнце не может считать его свечой. Человек, который видит другого человека, не может считать его червем. Пророк, который узрел Бога и услышал Его голос, не может поклоняться золотому тельцу вместо Бога. Такого ошибочного суждения мы не ожидаем даже от сумасшедшего, не говоря уже о пророке Господа. Простые люди Израиля заслуживают оправдания: они не видели Бога и не слышали Его голос. Они слышали только Моисея и Аарона и верили в то, что слышали. Вот почему они приняли то, что повествовал им Самири о золотом тельце. Но невозможно найти оправдания Аарону. Он видел Бога и слышал Его голос.

Как мог он позволить Самири одурачить себя и начать видеть Бога в золотом тельце, отлитом человеческими рука­ми? Возможно ли, что всеведущий Бог, знающий самые со­кровенные тайны человеческого сердца, мог избрать для преобразования Израиля человека, которому суждено было оказаться таким слабым, каким, по этому повествованию, оказался Аарон? Даже обыкновенные властители способны выбирать подходящих полководцев и губернаторов, и этим они прославляют себя; при этом никакой властитель не может проникнуть в тайны сердца своего полководца. Но по Библии Богу открыты все тайны, и ему известно больше, чем како­му-либо человеку или властителю. И всё же он выбрал Ааро­на, доверил ему задачу преобразования народа, говорил с ним и предстал перед ним.

Аарон же был готов поддаться безбожным учениям Самири, соорудить своему народу золотого тельца и возвести его в божество! Он был готов предать истинного своего Бога в страхе перед своим народом, готов был забыть, чему ему было поручено учить, забыть свои обязанности и собственную мудрость и склонить голову перед неодушевленным предме­том, подобно неразумному и суеверному человеку!

Те люди, которые включили свои предположения в Библию, были, должно быть, не слишком острого ума, если они пол­агали, что в будущем люди не заметят их добавлений.

Понадобилась другая книга, чтобы открыть миру глаза на бессмысленности, утверждаемые Торой, и чтобы доказать, что Аарон не только не был суеверен, а наоборот, старался удержать еврейский народ от его гнусного намерения. В Ко­ране сказано:

И до того, воистину, Аарон сказал им: “О народ мой, это есть только испытание для вас, Истинно, Владыка ваш есть только Милостивый; посему, следуйте за мной и повинуйтесь велению моему”. (20:91)

Еще до возращения Моисея с горы Синай, Аарон предо­стерегал евреев, что золотой телец был изготовлен, чтобы сбить их с пути истинного. Он противопоставил идолу, со­зданному человеческой рукой, Господа Бога, который дарует им все блага жизни еще до рождения их. Следуя увещеваниям Аарона, народ мог охранить себя от безбожия.

Разумно мыслящие люди должны задуматься над тем, мо­жет ли писание, данное Моисею путем откровения, иметь притязание на нашу веру в будущем, если оно начинает про­тиворечить установившимся истинам и порождать нелогичные мнения.

Не следовало бы нам постараться найти книгу, которая сообщила бы нам правду о тех событиях, даже если она и была составлена две тысячи лет спустя?

3. В первой книге Моисеевой 19:26 сказано:

Жена же Лотова оглянулась позади его, и стала соляным столпом. Это звучит как колдовство. Такие сказки о духах и волшеб­ницах рассказывают детям; но им нет места в Божьей Книге. Повествование об этом событии в Коране избегает какого бы то ни было суеверия. Оно гласит:

Она (жена Лота) была среди оставшихся позади. (7:84)

Итак, она не превратилась в соляной столп или во что-либо подобное: она попросту отказалась идти с Лотом и пожер­твовала любовью к Богу ради любви к своим ближним. Ко­ран, который, как мы уже упоминали, появился че­рез две тысячи лет после Моисея, исправляет многие ошибки, которые содержит сегодняшняя Тора, и этим удовлетворяет здравый смысл человека.

ПРОРОКИ, ОПОРОЧЕННЫЕ В БИБЛИИ

В Библию также закрались повествования о безнравствен­ных деяниях, которые трудно представить себе в связи с Богом и Его пророками.

1. В первой книге Моисеевой 9:20-22 сказано:

Ной начал возделывать землю, и насадил виноградник. И выпил он вина, и опьянел, и лежал обнаженным в шатре своем. И увидел Хам, отец Ханаана, наготу отца своего, и вышедши рассказал двум братьям своим.

Этот отрывок показывает Ноя в крайне сомнительном свете. Он не оказывает много чести Ною, о котором мы чи­таем в первой книге Моисеевой 6:9:

Ной был человек праведный и непорочный в роде своем; Ной ходил пред Богом.

Невозможно себе представить, что такой человек был на­столько непристоен, чтобы показаться нагим перед собствен­ными детьми, и наше чувство справедливости восстаёт при мысли о том, что Ной так бесчинно вёл себя; проклятие же пало на голову Ханаана, как это описывает Библия:

Ной проспался от вина своего, и узнал, что сделал над ним меньший сын его; и сказал: проклят Ханаан. (9:24–25)

Вина Хама, даже по библейскому описанию, состояла в том, что он узрел своего отца нагим, да и трудно было не сделать этого. Найдя своего отца опьяневшим и нагим, он не мог не увидеть его; и всё же Ной произнес над Ханааном упомянутое проклятие.

На самом деле Ханаана нельзя упрекнуть ни в чём. Ханаан был сыном Хама, увидевшего своего отца нагим. Однако же Ной не произносит ни слова осуждения Хаму; он проклинает ни в чём не повинного Ханаана. Делает ли он это оттого, что Хам был его сыном, а Ханаан внуком? Подобное поведение оскорбляет наше моральное чувство, и приписывать его про­рокам постыдно, поэтому нам ясно, что эти рассказы не были частью откровения Моисею, они не описаны Моисеем в его книге. Еврейские книжники, которые описывают пророков ворами и разбойниками, должно быть, прибегли к подобным подделкам. Фальсификации Божьего слова вызвали необходимость откровения Богом новой книги, свободной от неле­постей и лжи.

В Первой книге Моисеевой 19:30-36 сказано:

И вышел Лот из Сигора, и стал жить в горе, и с ним две дочери его; ибо он боялся жить в Сигоре. И жил в пещере, и с ним две дочери его. И сказала старшая младшей: отец наш стар; и нет человека на земле, который вошел бы к нам по обычаю всей земли. Итак, напоим отца нашего вином, и переспим с ним, и восставим от отца нашего племя. И напоили отца своего вином в ту ночь; и вошла старшая, и спала с отцем своим; а он не знал, как она легла и когда встала. На другой день старшая сказала младшей: вот, я спала вчера с отцом моим; напоим его вином и в эту ночь; и ты войди, спи с ним, и восставим от отца нашего племя. И напоили отца своего вином и в эту ночь; и вошла младшая, и спала с ним; а он не знал, когда она легла и когда встала. И сделались обе дочери Лотовы бе­ременными от отца своего.

Эта страшная история не нуждается в комментариях. Она оскорбляет как нашу любовь к истине, так и наше нравст­венное чувство. Но Тора не страшится распространять под­обные вещи о пророках. Из этого мы должны заключить, что та Тора, что нам известна в настоящее время, не есть Тора, которая была дана Моисею путем откровения.

Она была, по всей видимости, позже составлена еврейскими учеными, а именно в те времена, когда они питали некие враждебные чувства к мнимым или истинным сыновьям Лота, Моаба и Аммона. Вера этих еврейских книжников до того ослабела, и сердца их до того очерствели, что ради цели оклеветать Моаба и Аммона они не устрашались обвинять пророка Лота в крайне предосудительном поведении, что по отношению к любому пророку абсолютно недопустимо. Неужели се­годняшний иудеохристианский мир готов выслушивать подобные рассказы о пророках Бога? Если это так, то это является дальнейшим доказательством необходимости новой книги, которая могла бы помочь возвышению направлен­ности умов нашего времени.

3. В Пятой книге Моисеевой 25:5-6 сказано:

Если братья живут вместе и один из них умрет, не имея у себя сына, то жена умершего не должна выходить на сторону за человека чужого, но деверь её должен войти к ней и взять ее себе в жену, и жить с нею. И первенец, которого она родит, останется с именем брата его уме­ршего, чтобы имя его не изгладилось в Израиле.

Это учение смешно и в высшей степени порочно. Оно по­зволяет вдове отдаться брату мужа и рожать детей, носящих имя умершего. Может ли имя человека продолжать жить в детях, зачатых другим отцом? Если дети, рожденные от од­ного брата, могут увековечить имя другого, почему же этот брат должен жить в супружеской связи с вдовой умершего?

Если сын одного брата может считаться сыном другого брата, то это не значит, что следует разрешить этому брату поддер­живать безнравственную связь с вдовой. Было бы намного лучше, если бы Библия разрешала одному из сыновей одного брата считаться сыном другого, умершего. Это было бы ра­зумным. Но, по-видимому, Бог позволил тем еврейским уче­ным, которые оклеветали Лота, включить в Тору закон, ко­торый должен был обратиться против них же. Месть Бога была страшна, но вполне заслуженна.

Вследствие этого еврейские женщины были вынуждены по­вторять то, что их учителя приписывали Лоту. Эти недостатки Ветхого Завета доказывают потребность в совершенной, без­ошибочной книге; такой книгой и явился Коран.

НОВЫЙ ЗАВЕТ ПОД УВЕЛИЧИТЕЛЬНЫМ СТЕКЛОМ

Мы видели, что Ветхий Завет был подвержен припискам и искажениям, как по форме, так и в содержании, и что поэтому он не может больше служить совершенным руководством. Теперь давайте обратимся к рассмотрению Нового Завета.

Книги, собранные в Новом Завете, не содержат изречения Иисуса или его учеников. Иисус был, как и его ученики, евреем. Если бы какие-либо изречения его сохранились в первона­чальной форме, то только на древнееврейском языке.

То же самое можно сказать относительно речей, произнесе­нных его учениками. Между тем, книг Нового Завета на древ­нееврейском языке не существует. Старые книги были все на­писаны по-гречески. Христианские авторы старались скрыть этот недостаток, объясняя, что во времена Иисуса греческий язык являлся общим разговорным языком. Однако, это не­возможно по многим причинам. Никакой народ с легкостью не отрекается от своего родного языка. Язык для него такое же ценное наследство, как имущество или другая собствен­ность. В Восточной Европе есть народы, которые живут уже триста или четыреста лет под русским владычеством; и все же они сохранили свой язык в целости до сегодняшнего дня.

Франция господствовала с давних времён над Марокко, Испания над Алжиром, но язык подвластных народов – всё ещё арабский. Две тысячи лет прошло со времён Иисуса, и всё же евреи не забыли свой язык. Еще теперь они говорят в некоторых частях Европы и Америки на языке “идиш” – ис­кажённой форме древнееврейского. Если долгое пре­бывание евреев среди других народов не могло разрушить еврейский язык, могло ли короткое соприкосновение с рим­лянами совершить это разрушение? Следует принять во вни­мание, что римская власть над Палестиной началась только за пятьдесят лет до появления Иисуса.

Этот промежуток времени не был достаточно велик, чтобы народ мог забыть собственный язык. Но мы должны принять во внимание еще и другие важные факторы:

а) Нации, достигающие какого-либо значения в истории, не отрекаются от собственного языка; а евреи были действите­льно значительным народом.

б) Религия евреев была закреплена в письменной форме на еврейском языке; уже по одному этому они не могли и не хотели отрекаться от своего языка.

в) В отношении цивилизации и обычаев, евреи не считали себя ниже римлян, а наоборот, чувствовали себя стоящими выше; поэтому, они гордились своим языком и не намеревались отказываться от него.

г) Евреи питали надежду вновь обрести свою политическую независимость. Народы, которые боятся будущего, становятся пессимистами и склонны невысоко ценить свой язык. Однако во времена Иисуса евреи ожидали появления своего Царя, который должен был восстановить еврейскую политическую власть. Поэтому они не могли быть небрежными к охранению своего языка.

д) Еврейские писатели того времени писали на собственном языке или сходном с ним наречии. Если бы их язык изменился, то должны были бы сохраниться книги того времени, напи­санные на другом языке, отличном от древнееврейского.

е) Самые древние рукописи Нового Завета сохранились на греческом языке. Во времена Иисуса римское государство еще не было разделено на две части, и Рим всё еще был центром государства. Языки римлян и греков очень сложны; если бы римский дух имел влияние на еврейскую жизнь, то следствием этого было бы заимствование латинских (а не греческих) слов в еврейский язык. Однако же старейшие рукописи Евангелий написаны по-гречески. Этот факт служит доказательством того, что Евангелия были написаны в то время, когда вос­точные владения Рима стали частью греческой империи, а греческий язык начал распространять свое влияние на хрис­тианство и его литературу.

ж) Выражения вроде ниже следующих, которые сохрани­лись в Евангелиях в своей оригинальной форме, являются фразами на Иврите:

1. “Осанна” (Евангелие от Матфея 21:9)

2. “Или, Или! лама савахфани” (Евангелие от Матфея 27:46)

3. “Равви” (Евангелие от Иоанна 3:2)

4. “талифа куми” (Евангелие от Марка 5:41)

3) Из деяний Святых Апостолов (2:4 13) вытекает, что даже спустя долгое время после распятия Иисуса евреи всё ещё говорили на древнееврейском:

И исполнились все Духа Святого, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещавать. В Иеруса­лиме же находились Иудеи, люди набожные, из всякого народа под небесами. Когда сделался сей шум, собрался народ и пришел в смятение: ибо каждый слышал их гово­рящих его наречием. И все изумлялись и дивились, говоря между собою: сии говорящие не все ли Галилеяне? Как же мы слышим каждый собственное наречие, в котором ро­дились. Парфяне и Мидяне и Еламиты, и жители Месо­потамии, Иудеи и Каппадокии, Понта и Асии, Фригии и Памфилии, Египта и частей Ливии, прилежащих к Киринее и пришедшие из Рима, Иудеи и прозелиты, Критяне и Аравитяне, слышим их нашими языками гово­рящих о великих делах Божиих? И изумлялись все и недо­умевая говорили друг другу: что это значит? А иные на­смехаясь говорили: они напились сладкого вина.

Из этого ясно вытекает, что язык, который в то время употреблялся в Палестине, был еврейским. Считалось чем-то необычайным говорить на другом языке. Между выше упо­мянутыми названиями есть и Рим, что указывает, что в Па­лестине не говорили на языке римлян, и что говорящие на нем считались иностранцами. Мы не будем здесь вникать в со­держание рассказа, эти строки из деяний Святых Апостолов только служат нам доказательством, что даже после распятия Иисуса еврейский язык был языком евреев. Если кто-либо знал другой язык, это было исключением. Когда некоторые из учеников говорили на других языках, в том числе по-латыни, некоторые люди думали, что они пьяны и говорят несуразное. Если бы латынь или греческий были всеобщими языками, подобная реакция была бы невозможна.

Следовательно, язык, на котором говорили Иисус и его ученики, был древнееврейский, а не латинский или греческий. Поэтому рукописи Нового Завета, составленные на латыни и по-гречески, должны были быть написаны через много лет после Иисуса. Это должно было быть в то время, когда христианство начало прони­кать в римские области, а императорская власть Рима была разделена на итальянскую часть и византийскую часть. Книги, которые через сто или двести лет после Иисуса были написаны неизвестными авторами и ими же приписаны Иисусу и его ученикам, могут в наше время представлять для верующего человека лишь очень незначительную ценность.

Поэтому было необходимо, чтобы Бог послал нам другую Книгу, свободную от этих недостатков, и которую читатели могли бы с уверенностью считать истинным словом Божьим.

УТВЕРЖДЕНИЕ САМОГО ИИСУСА

Сам Иисус ясно заявил, что он пришел не для того, чтобы нарушить закон, а чтобы исполнить пророчества древних книг. Об этом мы читаем в Евангелии от Матфея (5:17–18) следующие слова:

Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков; не нарушить пришел Я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдёт небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все.

Судя по этим словам, Иисус должен был восстановить Моисеево учение. Вместо этого, сегодняшний новый Завет учит, что оно было упразднено Иисусом. Значит, Новый Завет не содержит того, чему Иисус учил и что про­поведовал. Иисус, очевидно, повторял учения Моисея без по­зднейших искажений книжников и фарисеев. Но Новый Завет старается исправить не только то, что было придумано книжниками и фарисеями, но и то, чему учили в свое время Моисей и позднейшие пророки. Из этого происходят про­тиворечия, так что в одной части Нового Завета проповеду­ется иное учение, чем в другой. Когда книга противоречит самой себе, она не может быть работой одного единственного разумного автора.

Предполагается, что книги Нового Завета были написаны под диктовку учеников Иисуса, и мы не можем сомневаться в их разуме. Великие ученики пророков всегда обладают высокой мерой здравомыслия. Из этого мы должны заклю­чить, что ученики ничего подобного не диктовали. Они проповедовали во время странствований, и слушатели их передавали существенное из того, что слышали, другим. Когда эти последние начали записывать то, что слышали, они стали прибавлять собственные мысли. В результате получился Но­вый Завет, каким мы его знаем сейчас, – настоящее скопление противоречий.

СВИДЕТЕЛЬСТВО ХРИСТИАНСКИХ УЧЕНЫХ

После того, как мы указали на наличие противоречий в Новом Завете, мы хотели бы привести мнение христианских ученых:

1. В комментарии к Библии, сделанном Хорном (1882), сказано, что свидетельства древних церковных историков о состав­лении книг Евангелий до того сомнительны и скудны, что невозможно сделать на их основании окончательных выводов. Даже самые высокие авторитеты, казалось, приняли за ева­нгельскую истину размышления, распространенные в их вре­мя; позднейшие поколения признали эти толкования оконча­тельными. Рассказы правдивые и вымышленные передавались одним писцом другому, и после некоторого времени уже считались выше всякой критики. (Т. 4. Ч. 2. Гл. 2.)

2. В одном и том же томе написано, что первое Евангелие было будто бы написано приблизительно в тридцать седьмом или тридцать восьмом году или же (по другим мнениям) в сорок первом, сорок третьем, сорок восьмом или шестьдесят первом или втором, если не шестьдесят четвертом году нашей эры. Второе Евангелие было писано в промежутке между пятьдесят шестым и шестьдесят пятым годом, вероятнее всего между шестидесятым и шестьдесят третьим годом. Третье – в пятьдесят третьем, шестьдесят третьем или шестьдесят четвертом году; наконец, четвертое в шестьдесят восьмом или в шестьдесят девятом, семидесятом, возможно даже, что только в де­вяносто седьмом или де­вяносто восьмом году нашей эры.

Что касается Послания к Евреям, Второго послания Петра, Второго и Третьего посланий Иоанна, Послания Иуды, Откровения Иоанна и Первого послания Иоанна, то имеющийся материал до того запутан, что мы предпочитаем о нём умо­лчать. Эти документы были приписаны апостолам без какого-либо на то основания.

3. Евсевий пишет в своей “Церковной истории”, что первое послание Петра подлинно. Второе послание Петра никогда не было частью Священной Книги, но очень было распространено как чтение. (Т. 4, Гл. 3.)

4. В том же труде (Гл. 25) мы читаем, что Послание Иакова, послание Иуды, Второе послание Петра и Второе и Третье послания Иоанна – все считаются очень сомнительными. Неизвестно, были ли эти послания написаны авторами книг Евангелия, или другими людьми, злоупотребившими их именами.

5. В Библейской Энциклопедии (Т. 4, С. 4980) мы находим следующее предложение:Новый Завет был написан христианами для христиан; кроме того, он был написан по-гречески для греческих об­щин, и стиль писания был (за исключением, быть может, Апокалипсиса) распространённым стилем литературных сочинений. В говорящей по-гречески церкви не было на­стоящего разрыва в преемственности, и мы, поэтому, вп­раве утверждать, что в главные тексты сохранившихся писаний вкралось мало существенных ошибок. Это пол­ожение вещей не исключало вариантов; но в большинстве случаев они не случайны. Громадное большинство разноч­тений писаний Нового Завета явилось результатом, с самого начала, преднамеренных изменений. В древнейшие времена Новый Завет не представлял собою церковного авторитета, и случалось, что действительно вносились изменения и прибавления, если таковые считались улу­чшением.

Итак: Новый Завет был написан христианами для христиан и также написан он был по-гречески для людей, говорящих по-гречески, и стиль его согласовывался со вкусом того времени. В непрерывности греческого учения церкви не было пробелов.

Поэтому и нет серьезных описок в версиях, бывших в об­ращении, хотя нельзя сказать, что в них не было противоре­чий. Эти противоречия, однако, не случайны, а умышленны. Кажется, что некоторые авторы включили эти изменения в подлинник Нового Завета с самого начала.

Истина, вероятно, заключается в том, что с самого начала Новый Завет всерьёз не рассматривался как Богом ниспосланная Книга. Таким образом, изменения, которые считались допустимыми, были внесены в неё без колебания.

6. Далее мы читаем:

Достоверно, что в середине четвертого века латинские библейские рукописи представляли собой крайне запутан­ное разнообразие текстов, обусловленное, по крайней мере, частично, как пересмотром по греческим рукописям позднейшего периода, так и изменениями в латинской фразеологии. Эта путаница продолжалось до тех пор, пока все “древнелатинские” тексты не были заменены пе­ресмотренной версией Иеронима (383-400 нашей эры), проведенной по поручению папы Дамаскуса, каковая версия, в конце концов, стала латинским переводом Библии. (Библ. Энц., С. 4993, Т. 4.)

Так что бесспорно верно, что в середине четвертого столе­тия латинское издание Библии было непомерно запутанным. Эта путаница была результатом сравнений с греческими из­даниями и изменений в латинской терминологии. И продол­жалась она до тех пор, пока пересмотренная версия Иеронима, сделанная по приказанию папы между 383 и 400 гг. после Р. X., не заняла место латинской версии в Христианстве.

7. Подобным же образом мы читаем:

Более важными, чем эти внешние обстоятельства, ока­зываются изменения, которые в течение времени вкрались в текст. Многие из них были просто ошибками чтения, слуха, памяти или суждения со стороны какого-нибудь переписчика, у которого не было никакого другого жела­ния, как только следовать имеющемуся в его распоряже­нии тексту. Но переписчики, особенно переписчики ранних времен, отнюдь не работали с той добросовестной тща­тельностью, какой мы вправе ожидать от современного критического издателя.

Поправки делались ради грамматики и слога. Небольшие изменения предпринимались для устранения трудностей. Вносились дополнения, которые главным образом были заимствованы из подобных же рассказов в книгах Еванге­лия; цитаты из Ветхого Завета становились более точ­ными или полными. Все это делалось чистосердечно и просто оттого, что не было строгих правил по отношению к обязанностям переписчиков, что становится особенно ясным ввиду почти полного отсутствия намеренных под­делок текстов в интересах односторонних утверждений. Достаточно упомянуть здесь в дополнение к сказанному, что примечания или заметки, первоначально помещенные на полях, были очень часто включаемы впоследствии в текст, и что обычай читать вслух Писание во время церковной службы, имел естественным последствием до­бавления литургического характера, как, например, восхваление Господа в молитве. Также перед чтением во время службы отрывка из Библии часто произносили не­сколько пояснительных слов, которые вскоре становились частью оригинала. (Брит. Энц., 12-ое издание, Т. 3., С. 646)

8. Далее мы читаем следующее:

Из того, что мы до сих пор видели, можно вывести, что значительная часть Нового Завета состоит из писаний, которые не имеют прямого отношения к апостолам. (Брит. Энц., 12-ое издание, Т. 3., С. 643.)

9. И далее:

Всё же остается фактом, что каждая книга Нового За­вета, за исключением четырёх значительных посланий Святого Павла, является в данное время более или менее предметом прений; и даже в этих четырех посланиях предполагаются приписки. (Брит. Энц., 12-ое издание, Т. 3., С. 643.)

10. Даже в настоящее время Новый Завет не свободен от приписок и изменений. Перед нами следующие примеры:

а) В Евангелии от Иоанна 5:2-6 раньше было сказано: Есть же в Иерусалиме у овечьих ворот купальня, назы­ваемая по-еврейски Вифезда, при которой было пять кры­тых ходов. В них лежало великое множество больных, слепых, хромых, иссохших, ожидающих движения воды. Ибо Ангел Господень по временам сходил в купальню и возмущал воду; и кто первый входил в нее по возмущении воды, тот выздоравливал, какою бы ни был одержим бо­лезнью. Тут был человек, находившийся в болезни трид­цать восемь лет. Иисус, увидев его лежащего, и узнав, что он лежит уже долгое время, говорит ему: хочешь ли быть здоров?

Много сот лет подряд этот рассказ был частью книг Ева­нгелия. Но, когда в девятнадцатом веке поднялись споры между мусульманами и христианами, в пересмотренной вер­сии 1881-го года, четвертый стих и частично также 3-ий стих были опущены из опасения критики мусульман, при этом отмечали на полях, что многие заслуженные авторитеты, час­тично или полностью, вставляли опущенные в тексте слова. Вопрос состоит в том: если эти строки имеются у многих ав­торитетных древних авторов, почему же тогда были внесены эти изменения? (Речь идет об изменениях, в первую очередь, в английских и вообще западных переводах Нового Завета, которые не обязательно совпадают с рус­ским переводом. – Прим. пер.)

Кроме того, один факт, что можно найти определенный стих в некоторых экземплярах, в то время как он отсутствует в других, уже является доказательством того, что в подлинник внесены изменения.

Здесь есть лишь две возможности: либо стиха не было в первоначальном тексте, но в таком случае мы должны пред­положить, что некоторые писцы своевольно вставляли слова по собственному усмотрению, или же стих уже существовал, из чего нам следовало бы заключить, что некие книжники намеренно устранили его из писания. В любом случае текст был подменен.

б) В первом послании Иоанна (5:7-8) есть следующий текст:

Ибо три (свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святый Дух: и Сии три суть едино. И три) свидетельствуют (на земле): дух, вода и кровь; и сии три об одном.

Вышеупомянутые строки являлись в течение столетий час­тью Нового Завета; но когда христиане начали вызывать мусульман на спор, а последние стали критиковать такие места, христиане изменили текст своего Священного Писания, и слова, заключённые в скобки, были опущены в пересмотренном издании, вышедшем в 1881-ом году. Пол­ожение вещей таково: если выпущенные слова не являются частью первоначального текста, а были включены кем-то по­зднее, то это означает, что христианские ученые признали в 1881-ом году, что христианские писание было подвержено припискам. Если же старые копии были правильными, и данные изменения были внесены ради целесообразности, это означа­ет, что процесс переделки христианских Писаний всё ещё продолжается.

В Евангелии от Матфея (17:14-21) написано:

Когда они пришли к народу, то подошел к Нему человек и, преклоняя пред Ним колена, сказал: Господи! помилуй сына моего; он в новолуния беснуется и тяжко страдает; ибо часто бросается в огонь и часто в воду. Я приводил его к ученикам Твоим, и они не могли исцелить его. Иисус же, отвечая, сказал: о род неверный и развращенный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? приведите его ко Мне сюда. И запретил ему Иисус; и бес вышел из него; и отрок исцелился в тот час. Тогда ученики, приступивши к Иисусу наедине, сказали: почему мы не могли изгнать его? Иисус же сказал им: по неверию вашему; ибо истинно го­ворю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно, и скажете горе сей: “перейди отсюда туда”, и она пере­йдет; и ничего не будет невозможного для вас.

Приверженцы Христианства, кажется, убеждены в том, что тот, кто верит в Христа, не нуждается больше в добрых де­яниях, чтобы добиться благосклонности и любви Бога. Но из вышеупомянутых строк из Евангелия от Матфея следует, что эта высокая цель не может быть достигнута ничем другим, как молитвой и постом. Поэтому молитва и пост особенно важны для достижения Божьей милости. Так как ученики Иисуса не применяли этих средств, то они по рассказам Евангелия не были в состоянии изгнать злого духа, хотя они и утверждали о своей вере в Иисуса. Мусульманские критики подвергли эти строки основательной атаке. Одной веры в Иисуса недоста­точно, необходимы также добрые деяния. Иисус особенно подчеркивал значение молитвы и поста и смотрел на них как на средство к духовному усовершенствованию.

Итак, если молитва и пост также необходимы, то одной веры в Иисуса недостаточно, и она не освобождает человека от обязательства делать добро. Это критическое замечание было настолько существенно, что приверженцы Христианства не нашли против него возражения и, вместо ответа, доволь­ствовались тем, что удалили этот стих из Евангелия, так что в пересмотренном издании мы его больше не находим. Это доказывает, что текст Евангелия и по сей день подвергается изменениям со стороны человека.

Говорят далее, что слово “молитва” всё ещё встречается в Евангелии от Марка (9:29); поэтому, если бы вышеупомяну­тое изменение было предпринято с какими-либо злыми на­мерениями, то слово “молитва” не было бы сохранено в Евангелии от Марка. Но этот довод не имеет основания. Мусульманская критика не опиралась на слово “молитва”, так как молитвы произносятся христианами по сей день. Были возражения из-за слова “пост”. Опущенный стих показывает нам, что Иисус имел обыкновение поститься и что он считал пост необходимым для духовного развития; поэтому закон Моисея невозможно было рассматривать как проклятие. Чтобы избежать этого рода критики, у Матфея весь стих был опущен, а у Марка было опущено слово “пост”.

ПРОТИВОРЕЧИЯ В НОВОМ ЗАВЕТЕ

Далее, имеются противоречия в повествованиях книг Ева­нгелия, которые также показывают, что книги Евангелия не являются частью откровения Божьего, или же что вследствие изменений, произведённых человеческой рукой, первоначаль­ное откровение искажено до неузнаваемости. Любой обычный писатель, умеющий последовательно думать, не допустит противоречий в своем труде. Как же можем мы допускать существование та­ковых в книге Божьей? Вот несколько примеров:

1. О рождении Иисуса мы узнаем у Матфея (1:1 22) и у Луки (1:32, 33):Мессия есть смертный, нареченный Сыном Господа. Однако по Евангелию от Иоанна (1:1), Мессия есть Слово, которое вечно у Бога, и на самом деле он и есть Бог, так что всё произошло от него.

2. По Матфею (3:13-17), Марку (1:9-12) и Луке (3:21-22 и 4:1) оказывается, что Иисус крестился от Иоанна и по­кинул его. В Евангелии от Иоанна вообще не упоминается о крещении и утверждается, что встреча Иисуса с Иоанном продолжалась два дня.

3. Согласно Евангелию от Иоанна (1:19-44), после несколь­ких дней пребывания у Иоанна и его учеников, Иисус будто направился прямо в Галилею. У Матфея (4:1), у Марка (1:12) и Луки (4:1) однако сказано, что после крещения Иоанном Иисус ушел в пустыню, чтобы там помериться силами с са­таной, и что он там пробыл сорок дней.

4. Из Евангелия от Иоанна (1:35-51) мы узнаем, что после встречи с Иоанном Иисус принял двух его учеников, некоего Андрея и другого не названного, в свои ученики, и затем, по пути в Галилею, он сделал своими учениками Симона Петра и Нафанаила. Однако у Матфея (4:12-22), Марка (1:12-20) и Луки (4:14, 15 и 5:1-11) мы узнаем, что после встречи с Иоан­ном и двухнедельного пребывания в пустыне Иисус постился, и, услышав о заключении Иоанна, направился в Галилею, где он проповедовал во многих местах в продолжение многих дней; за это время он принял на берегу Галилейского моря Симона Петра, Андрея и Якова в свои ученики. Это значит, что то место, где по Евангелию от Иоанна Иисус взял этих людей к себе в ученики, не есть место принятия в ученики согласно другим книгам Евангелия. Время также не согла­суется. Судя по Евангелию от Иоанна, это произошло при­близительно на два месяца раньше, чем это указано в других Евангелиях.

5. У Иоанна (4:3 и 43-45) сказано, будто бы Иисус родился в Иудее, и что, сочтя, что никакой пророк не признается в месте своего рождения, он перекочевал в Галилею, где ему оказывали больше почестей. Но этому противоречит сказанное у Матфея (13:54-58), у Луки (4:24) и у Марка (6:4): согласно им, Иисус родился в Галилее. Там его не признали, и он будто бы изрек, что никакой пророк не признан в своем отечестве.

6 . У Иоанна (3:22-26) и (4:1-3) сказано, что Иисус начал провозглашать свое благовестие и крестить людей еще до заключения Иоанна в тюрьму. Но у Матфея (4:12-17) и у Марка (1:14-15) сказано, что Иисус начал проповедовать после за­ключения Иоанна.

7. Согласно Луке (3:23), Иосиф, муж Марии, был сыном Илии; согласно же Матфею (1:16), он был сыном Якова.

8. Лука (3:31) возводит родословную Иисуса через Натана к Давиду; согласно же Матфею (1:6), Иисус произошел от Царя Соломона через его брата Натана.

9. В изложенной Матфеем родословной от Иосифа до Ав­раама насчитывается 41 человек; в генеалогии Луки мы на­ходим 56. Кроме того, имена в обеих родословных не совпа­дают.

10. У Луки (24:50, 51) сказано, что Иисус вознёсся на небо в Вифании. Но в деяниях апостолов (1:3) написано, что Воз­несение произошло на горе по имени Елеон.

11. Лука говорит (24:21-29 и 36, как и 51), что Иисус вознёсся на небо в тот день, когда он воскрес из мертвых или в следу­ющую ночь. Но в Деяниях Святых Апостолов (1:3) сказано, что Иисус вознёсся на небо через сорок дней после своего воскресения из мёртвых.

12. У Матфея (10:10) написано, что Иисус сказал своим ученикам, чтобы они не брали в дорогу ни сумы, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха. Но у Марка (6:8-9) сказано, что Иисус внушил ученикам, чтобы они не брали в дорогу ничего, кроме посоха. Марк все же признает, что Иисус приказал ученикам надеть сандалии. Из этого следует, что, согласно Матфею, Иисус даже запретил им носить обувь и брать с собой посох, в то время как по Марку ученикам было прика­зано захватить с собой посох и носить обувь.

СУЕВЕРИЯ В КНИГАХ ЕВАНГЕЛИЙ

Изучение Нового Завета показывает, что он не свободен от элементов суеверия.

У Марка (1:12-13) сказано: Немедленно после того дух ведет Его в пустыню. И был Он там в пустыне сорок дней, искушаемый сатаною, и был со зверями; И Ангелы служили Ему.

Описанные здесь события являются просто обманом. Божьи законы противоречат им. В этом мире человек живет в обществе людей, а не с животными, дьяволами и ангелами. Неправдоподобно, чтобы в те времена Божьи законы были другими. Нет дьяволов, которые открыто живут с людьми сего мира, и также нет ангелов, которые открыто служат людям. Совсем другое дело, когда подобные вещи показыва­ются во снах и видениях. В прошлом у людей были подобные явления, и они могут повториться даже в наше время. Но ни из прошлого, ни из настоящего нам неизвестны примеры совместной жизни нормальных людей с волками и львами. Нет также случаев и того, что сатана лично является к чело­веку, принуждает его следовать за собой и подчиняться себе против воли человека. Мы также не слышали об ангелах, которые пекут хлеб, стряпают или носят воду. Подобные вещи встречаются в сказках, но есть ли им место в религиозной книге? Если бы Новый Завет был трудом вроде “Книги Джунглей” Киплинга, это было бы понятно. Но Новый Завет слу­жит человеку религиозным руководством. Какая польза мо­жет быть от книги, полной сказок? Иисус был добродетельный и богобоязненный человек. Нельзя приписывать ему таких фантастических вещей. Он был уважаемый пророк Бога и был послан для напутствия своего народа. Недопустимо, чтобы он проповедовал подобное. Немыслимо, чтобы его уче­ния могли так пошатнуть духовное равновесие его последо­вателей и столкнуть их с пути разума в болото суеверия. По­этому мы вынуждены признать, что эти суеверные рассказы были внесены в Евангелие позже. Ни Иисус, ни его ученики в этом не виновны. Ответственность за приписки такого рода в текст Евангелий падает на позднейших христиан, у которых не было больше религиозного чувства, и которые предпочи­тали популярность среди народа строгой правде.

2 . У Марка (5:1-14) сказано:

И пришли на другой берег моря, в страну Гадаринскую. И когда вышел он из лодки, тотчас встретил Его вышедший из гробов человек, одержимый нечистым духом. Он имел жилище в гробах, и никто не мог его связать даже цепями. Потому что многократно был он скован оковами и цепями, но разрывал цепи и разбивал оковы, и никто не в силах был укротить его. Всегда ночью и днем, в горах и гробах, кричал он и бился о камни. Увидев же Иисуса издалека, прибежал и поклонился Ему. И вскричав громким голосом, сказал: что тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? За­клинаю Тебя Богом, не мучь меня! Ибо Иисус сказал ему: выйди, дух нечистый, из сего человека. И спросил его: как тебе имя? И он сказал в ответ: легион имя мне, потому что нас много. И много просили Его, чтобы не высылал их вон из страны той. Паслось же там при горе большое стадо свиней. И просили Его все бесы, говоря: пошли нас в свиней, чтобы нам войти в них. Иисус тотчас позволил им. И нечистые духи, вышедши, вошли в свиней; и устремилось стадо с крутизны в море, а их было около двух тысяч; и потонули в море. Пасущие же свиней побе­жали и рассказали в городе и в деревнях. И жители вышли посмотреть, что случилось.

Эти строки содержат столько суеверных представлений, что читатель должен придти в удивление и задать себе вопрос, когда и как они могли вкрасться в повествования книг Ева­нгелия. Во-первых, сказано, будто бы человек так тяжело ду­шевно заболел, что самые крепкие цепи не могли удержать его. Медицинская наука и простой человеческий опыт опроверга­ют такие утверждения. Без сомнения, есть цепи, которые до­статочно крепки, чтобы сдержать самого буйного умалишен­ного. Неужели люди того времени не знали, как куются под­обные цепи?

Во-вторых, в этом отрывке сказано, что умалишенный сам себя ранил камнями. Удивительно, что человек в течении многих лет истязал себя камнями и не умер от этого. В-третьих, сказано, что Иисус обратился к этому человеку со следующими словами: “выйди, дух нечистый, из сего че­ловека”. Подобное может сказать только человек, который заблуждается в примитивном неведении, а не пророк. Если нечистый дух может вселиться в человека, почему же мы не видим сегодня подобных явлений? Оттого ли, что у нас нет способов опознания нечистого духа? Без сомнения, в нынеш­нее время медицинская наука распознает такие душевные бо­лезни, как неврастения, истерика, помешательство и.т.д.; но медицинская наука приписывает эти болезни другим причи­нам, нежели нечистым духам. Повествование книги Еванге­лия, однако, сообщает, что такая рассудительная и правдивая личность, как Иисус, могла поверить, что человек сходит с ума оттого, что нечистый дух вселяется в него. Нам кажется жес­токостью обвинять пророка в подобных суеверных размыш­лениях; это равносильно приписыванию собственного суеве­рия пророку. Ни в коем случае ни сам Иисус, ни его ученики не могли сказать подобного. Это было выдумкой поздней­шего времени.

Но суеверные представления не ограничились этим. Ска­зано, что будто бы Иисус спросил имя нечистого духа и тот будто бы ответил: “Легион имя мне, потому что нас много”. Это значит, что там был не один дух, а целая армия. Далее сказано, что дух будто бы упрашивал Иисуса не высылать его вон из той страны; но Иисус с этим не согласился, после чего нечистые духи упросили его вселить их в стадо свиней, и все стадо яростно устремилось с крутизны в море, причем две тысячи свиней потонули.

Каким суеверным и глупым кажется этот отрывок! Нечис­тые духи будто бы покинули людей, чтобы вселиться в свиней. При этом возникает вопрос о владельцах свиного стада. Оно ведь должно было принадлежать кому-то. Какое право имел Иисус уничтожать чужую собственность? Допустим, что сын Божий повелевает над всякой собственностью; как можно тогда назвать его Отца Богом милосердия? Если Бог, будучи Владыкой всего мира, может уничтожать собственность про­стых людей, каковы же наши законы и порядки на земле? И где доказательства милосердия Божьего?

Далее, сказано, что нечистые духи якобы вселились в свиней, и свиное стадо устремилось с крутизны в море. Как объяснить разницу между поведением, с одной стороны, свиного стада, одержимого нечистыми духами, и потому топящего самого себя, и, с другой стороны, человека, одержимого теми же духами, но ни чуть не помышляющем о самоуничтожении?

Весь этот отрывок полон суеверий и глупости; любой че­ловек, убежденный в величии и мудрости Иисуса, не может приписывать ему или его ученикам подобных поступков и должен заключить, что этот отрывок был позже приписан к рассказам Нового Завета.

3. По рассказам Нового Завета, Иисус возвращал мертвых к жизни. Мы находим, например, в Евангелии от Иоанна (11:43,44) следующее.

Сказав сие, Он воззвал громким голосом: Лазарь! Иди вон! И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам погребаль­ными пеленами, и лице его обвязано было платком. Иисус говорит им: развяжите его, пусть идет.

Подобным же образом у Матфея (27:51-53) сказано:

И вот, завеса в храме разодралась надвое, сверху до низу; и земля потряслась; и камни расселись; и гробы отвер­злись; и многие тела усопших святых воскресли; и, вышедши из гробов по воскресении Его, вошли в святый град, и явились многим.

Может ли разумный человек верить этим расска­зам? Если когда-либо было возможно воскрешать мертвых, почему же тогда это невозможно в настоящее время? Тому, кто утверждает, что это было особенным преимуществом Иисуса, мы возражаем, что это не так, ибо сам Иисус сказал, что если бы его приверженцы имели веру хотя бы величиной с горчичное зерно, то они могли бы совершать большие чу­деса, чем совершал он сам.

У Иоанна (14:12-14) сказано:

Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит; потому что Я к Отцу моему иду. И если чего попросите у отца во имя Мое, то сделаю, да прославится Отец в Сыне. Если о чем попросите во имя Мое, Я то сделаю.

Вопрос состоит в том, могут ли современные христиане воскрешать мертвых?

4. У Матфея (14:25-27) имеются следующие строки: В четвертую же стражу ночи пошел к ним Иисус, идя по морю. И ученики, увидевши Его идущего по морю, встрево­жились и говорили: это призрак; и от страха вскричали. Но Иисус тотчас заговорил с ними, и сказал: ободритесь; это Я, не бойтесь.

Это также простое суеверие; как мог человек когда-либо ходить по воде!

5. У Луки (11:24-26) мы находим следующее: Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находя, говорит: воз­вращусь в дом мой, откуда вышел. И пришедши, находит его выметенным и убранным. Тогда идет, и берет с собой семь других духов, злейших себя, и вошедши живут там. И бывает для человека того последнее хуже первого.

Что за темное суеверие заключено в этом! Возможно ли придавать таким рассказам значение? Можно ли приписывать подобное такому человеку, как Иисус? Солгать достаточно плохо, и ничуть не лучше выдумывать суеверия. Но неслы­ханнее всего приписывать Богу и Его пророкам ложь и су­еверные понятия. Легкомысленные и невежественные авторы книг Евангелия ответственны за эти поступки. Этим они осквернили книги Евангелия и сделали их непригодными в ка­честве религиозных трудов.

СОМНИТЕЛЬНАЯ ЭТИКА НОВОГО ЗАВЕТА

1. У Марка (11:12-14) сказано следующее:

На другой день, когда они вышли из Вифании, Он взалкал. И увидев издалека смоковницу, покрытую листьями, по­шел, не найдет ли чего на ней; но, пришедши к ней, ничего не нашел, кроме листьев, ибо еще не время было собирания смокв. И сказал ей Иисус: отныне да не вкушает никто от тебя плода вовек! И слышали то ученики его.

Из этого вытекает следующее: Иисус, который жил в стране, где было изобилие фиговых деревьев, не знал, в какое время года фиги созревают и, по-видимому, до того не умел вести себя, что, не желая сознаться в собственной ошибке, проклял бездушное дерево, говоря: “отныне да не вкушает никто от тебя плода вовек!” Мы, мусульмане, не верим, что Иисус был Бог; мы только видим в нем одного из Его пророков. Но даже мы не можем поверить, что он сказал то, что ему тут приписывают. Мы только можем выразить удивление по по­воду людей, которые, с одной стороны, считают его Сыном Божьим и ставят другим в пример безупречность его поведе­ния, а с другой стороны, верят такому описанию его образа действий. Эти люди, очевидно, не задумываются над тем, мог ли Иисус сказать подобное, или же это было ложно приписано ему другими людьми.

Современные защитники христианства стараются оправ­дать этот отрывок объяснениями. Будто бы проклятие от­носится не к фиговому дереву, а к еврейскому народу, и означает, что в будущем он не сможет производить плодов. Это объяснение неудовлетворительно. Человек, который знаком с литературным слогом, не может довольствоваться подобным объяснением. Если фиговое дерево имело символическое зна­чение, разве было необходимо рассказывать, что Иисус подошел к фиговому дереву, будучи голодным? По описанию Марка, Иисус увидел смоковницу, покрытую листьями, и ре­шил подойти к ней, надеясь найти на ней несколько плодов. После того, как он увидел её вблизи и не нашел на ней ничего, кроме листьев, ибо время плодов ещё не наступило, он про­клял дерево. Это доказывает, что этот случай не следует счи­тать метафорой, так как рассказчик ясно описывает, что Иисус подошел к дереву оттого, что был голоден, и надеялся найти несколько плодов. Во всяком случае, Иисус разгневался и проклял дерево. Если всё это правдиво передано, нет ли у нас повода поставить вопрос, может ли тот, кто проклинает такие неодушевленные предметы, как деревья, реки, горы или кам­ни, считаться разумным существом?

Этот стих показывает, насколько Пророк старался распрос­транить своё благовестие на всех неверующих. Сравнивая Иисуса, как его описывает Евангелие, со Святым Пророком Ислама, мы сталкиваемся с двумя разными мирами. Один из них готов утруждаться до смерти ради тех, которые не хотят верить; другой отворачивается от них, называет их псами и свиньями и повелевает своим ученикам не сообщать им Благовестия Бога.

Нет сомнения в том, что Святой Пророк Ислама по силе своего морального примера превосходит всех других проро­ков, но мы не можем поверить, что Иисус в такой степени был лишён добрых убеждений, как это описывает Евангелие. Бес­спорно, он не достиг духовной высоты Святого Пророка Ис­лама. Но он всё же был пророк Бога и был послан Богом, чтобы направить людей на путь Духа. Его пример возвысил его над миллионами других людей; горе тому, кто припи­сывает ему подобное недостойное поведение!

В связи с этим мы не можем не упомянуть случая с жен­щиной Ханаанеянкой, который описан у Матфея (15:21-26) и у Марка (7:24-27). Эта женщина приблизилась к Иисусу с боль­шой смиренностью. По обычаю ее народа она пала к его ногам и ожидала от него озарения. Но по описанию Евангелия, Иисус сказал: “Нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам”.

С какой тоской и надеждой эта женщина, должно быть, приближалась к Иисусу! Но она не просила хлеба или одежды; она искала духовного утешения. Она ожидала от Иисуса именно того, для чего он был послан. Но Евангелие расска­зывает, что Иисус отослал эту женщину, и не только это: он открыто обидел ее, обозвав псом, и этим обесчестил ее. Если сообщение Евангелий верно, тогда Иисус обесчестил не толь­ко Ханаанеянскую женщину, но вместе с ней и весь женский род и доказал своим высказыванием своё бессилие дать что-либо бедным женщинам. Все его мысли были сосредоточены на благосостоянии еврейской расы. Он предпочитал позволить грешной еврейской женщине мазать ему ноги мирром (Лука 7:36:38), нежели утешить нееврейскую женщину единым сло­вом.

Если христиане принимают эту часть Евангелия за истину, то это их дело; но мы, со своей стороны, не можем поверить, что ученики Иисуса распространяли подобное о нем. По на­шему мнению, все это было выдумкой поздних обработ­чиков. И эти обработки были сделаны во времена, когда истинный Иисус уже покинул мир, и воображаемый Иисус был вымышлен невежественными писаками.

3. В Евангелии от Иоанна (2:1-4) мы находим следующее:

На третий день был брак в Кане Галилейской, и Матерь Иисуса была там. Был также зван Иисус и ученики Его на брак. И как недоставало вина, то Матерь Иисуса го­ворит Ему: вина нет у них. Иисус говорит Ей: что мне и Тебе, Жéно? Еще не пришел час Мой.

Далее мы находим в Евангелии от Матфея (12:47-48):

И некто сказал Ему: вот Матерь Твоя и братья Твои стоят вне, желая говорить с Тобою. Он же сказал в ответ говорившему: кто Матерь Моя? и кто братья Мои?

Эти отрывки из книг Евангелия от Иоанна и Матфея не свидетельствуют об уважении Иисуса к своей матери, о по­чтительном отношении к матери, которое естественно для каждого порядочного человека. Какой бы, даже самый обы­кновенный, христианин, обратился сегодня к своей матери со словами: “что мне и тебе, жéно?” Возможно ли, чтобы ка­кой-нибудь христианин относился к своей матери с презрени­ем и, несмотря на это, считал себя приличным человеком? Почему же авторы книг Евангелия обесчестили именно Иису­са такой нелепой характеристикой? Уважение к матери принято даже у примитивных народов. Этому хорошему обычаю сле­дуют даже худшие из людей. Но по рассказам Евангелия, этот последний наставник Израиля, этот герой Моисеевой тради­ции, который пришел, чтобы вывести народ из тьмы в свет и научить его беспорочности, вел себя грубо и в высшей степени оскорбительно по отношению к своей матери. Согласно хрис­тианской вере, Иисус был не человеком, а Сыном Божьим. Если Иисус был Божьим сыном, почему был он рожден во чреве Марии?

Но если он признал, что он родился из чрева Марии, и в течение девяти месяцев подвергал ее мукам грядущего мате­ринства, после этого был вскормлен ее грудью в течение двух лет и далее обременял ее многолетними обязанностями по своему воспитанию, не мог ли и он исполнять свой долг по отношению к собственной матери, оказывая ей должное ува­жение и почтение? Истина, видимо, заключается в том, что речь здесь идет лишь об оправдании. Христиане ценят Иисуса гораздо меньше, чем придуманное ими Евангелие. Эти книги Евангелия их собственное творение, Иисус же был творением Бога; они не готовы честно и прямо сознаться, что повество­вания Евангелия неверны. Они скорее предпочитают клеве­тать на Иисуса, чем отвергнуть Евангелие. Здравомыслящие и приличные люди, которые изучили жизнь Иисуса и поста­рались постигнуть его очищающий пример, не могут не при­знать, что Евангелие, каким мы знаем его теперь, полно выдумок и заблуждений. В нём содержатся вещи, которые не удовлетворяют духовной жажды человека, а скорее способствуют её усилению. Поэтому было необходимо, чтобы Бог послал миру новое благовестие, свободное от заблуждений, и которое пробудило бы в человеке не только высокие мо­ральные, но и высокие духовные устремления. Это благовестие есть Священный Коран.

ВЕДЫ

ПРИПИСКИ В ВЕДАХ

Третьей значительной религией по числу последователей является Индуизм. Согласно учению Корана, мы убеждены, что индуистская религия берет свое начало в Божественном от­кровении. Ввиду того, что индуисты считают Веды своими ре­лигиозными книгами, нам также надлежит верить, что в Ведах содержатся откровения, полученные индуистскими пророками.

В настоящее время состояние Вед в высшей степени запу­танно. Мы даже не знаем имён тех, кто получил эти откро­вения.

В мантрах Вед вначале упоминаются некоторые имена; но, по мнению самих индуистских учёных, они принадлежат не но­сителям откровений, а тем, кто эти откровения собирал. По­этому историческая ценность Вед весьма сомнительна. При­ведем мнения ведийских ученых о Ведах:

(1) Пандит Ведик Муни в своей книге “Веда Сарвасва” пишет:

В самом деле, путаница, в которой находятся сейчас Атхарва-Веда, не имеет себе равной в остальных Ведах. Даже после времени Саянахария к ней прибавились многие “Сукты”. Был найден прекрасный способ приписки: сначала вводимый отрывок обозначали словами “Ата” (начало) и “Ити” (конец). Когда же читатель привыкал к изменению, слова “Ата” и “Ити” выпускались, и введен­ное предложение становилось частью всего текста. Так же, как в сборник Риг-Веда были введены “Валкилия Сукты,”так в конце Атхарва-Вед прибавлены “Кинтапа Сукты”. Если бы кто-нибудь спросил, откуда появились эти “Сук­ты”, от пятого “Анувака” до “Кунтапа”, то вопрос ос­тался бы без ответа. Невежество так велико, что берут на веру, будто заключительные слова Атхарва-Веды Самита Самапта являются достаточной гарантией того, что всё предыдущее составляет сборник Атхарва. Никто не задумывается над тем, кем были собиратели и издатели, и какими способностями они обладали для этой задачи. (С. 97)

(2) Пандит Махеш Чандра Прашад в своем “Санскрит Сахитья ка Итихас” пишет:

Ваджа Санейи Шукла Яджур-Веда Самхита является очень странным сборником. В нем Веды и Брахманы содержатся отдельно. Всего в нём сорок глав, но большинство людей уверено, что из них лишь восемнадцать подлинны, в то время как остальные добавлены позже. Первые восемнад­цать глав соответствуют в прозе и стихах “Бхага Таиттирия Самхита” и “Кришна Яджур-Ведам”. Для этих восемнадцати глав мы располагаем в Брахманах подробными комментариями. Что касается остальных глав, то имеются поясняющие примечания лишь для некоторых мантр.

Катьяяна считает главы 26-35 приписками. Главы 19-25 содержат повествование о жертвах; они не согласу­ются с “ Таиттирия Самхита”. Главы 26-29 состоят боль­шей частью из мантр, которые описывают ритуалы жертвоприношения, уже упомянутые в предыдущих гла­вах, из чего можно предположить, что они были встав­лены впоследствии (С. 160).

Пандит Шанти Дев Шастри в журнале “Ганга” (февраль 1931 г.) пишет:

Вначале не было определенного основания утверждать, сколько на самом деле Вед: три или четыре. По мнению Ману Смрити и Шатапатха Брахмана, можно считать Ведами только Риг-Веды, Яджур-Веды и Сама-Веды; всего, таким образом, их три. Но согласно Ваджа Санейи Упанишад, как и Брахмана Упанишад и Мундака Упанишад, имеются че­тыре Веды (С. 232).

Пандит Хирдай Нараин в том же журнале “Ганга” (январь 1931) пишет:

Приведенные в “Чарана Вьюха” и других книгах Шаунака Риши сведения о точном числе ведических мантр, их слов и букв, не могут быть применены к имеющимся в настоящее время изданиям Вед, из чего видно, что Веды претерпели много приписок и изъятий.

Пандит Шанти Дев Шастри в “Ганга” (февраль 1931) пишет:

Когда Чарана Вьюха были составлены Шаунака Риши, в Шакалия Самхита в сборнике Риг–Вед имелось 153’826 слов, 432’000 букв и 10’622 мантры. Но в настоящее время этим цифрам нет подтверждения (С. 232).

Д-р Тарапад Чодри пишет в “Ганга” (январь 1932):

Кроме этого, мы встречаем в Ведах слова, которые иногда совершенно чужды общему тексту. Похоже, что текст искажали, даже не осознавая того, как диктовавшие его, так и записывавшие. (С. 74).

Пандит Ведик Муни в своей “ Веда Сарвасва” говорит:

Время составления “Гопатха Брахманы” совпадает с тем временем, когда сторонники жертвоприношений одер­жали верх.

В эти времена приверженцы Риг-Вед, Яджур-Вед, Сама-Вед и Атхарва-Вед вели ожесточенные прения между собой и под различными предлогами усердно занимались приписками. Мантры из Риг-Веды, которые они считали подходящими, были перенесены каждым из них в Веды своего выбора. Каждый считал себя выше всякой критики, и все ненавидели друг друга. И не только это: проникшие в раз­ные рукописи различия внесли новый раскол в среду после­дователей отдельных Вед. Приверженцы Вашкала Сам­хита отделились от приверженцев Шакалия Самхита, приверженцы Мадхьяндина Самхита от последователей Канва Самхита и приверженцы Шаунака Самхита от сторонников Пиппалада Самхита. Каждый считал свои любимые тексты лучше и чище других, а все другие – искаженными и вымышленными. Многочисленные разли­чия в текстах Вед, которые нами встречаются сегодня, возникли в те скверные времена. (С. 105-106)

Тот же самый источник далее говорит: Кроме того, в Веды были также включены отрывки из Брахмана-Грант, которые легко узнаются проницатель­ным читателем. Атхарва-Веды в том же состоянии. Наши учёные-богословы должны бы задуматься над таким пол­ожением вещей; очень печально, что религиозная книга находится в подобном состоянии. (Там же, С. 108).

Дальше тот же автор пишет:

Выше было показано, что в настоящее время имеется две версии Атхарва-Вед. Одна из них – “Пиппалада Самхита” – достовернее. На это, однако, не указано, и Саяначарья не написал к тому никаких комментариев. Напечатанные экземпляры Шаунака Самхита имеются в трех различ­ных изданиях, которые появились в работе трех разных типографий. Два из них воспроизводят только текст, в то время как третье издание попутно с текстом печатает также комментарии Саяначарьи. Одно из изданий, содер­жащих только текст, было напечатано Ведик Пресс в Аджмере, другое – в Бомбей Пресс, причем издателем выступил Севак Лал.

Все три издания различны как по главам, так и по стихам. (Там же, С. 109)

Ученый Движения Арья Самадж, Пандит Рагунундан Шарма, пишет в своей книге “Сахитья Бхушана Вайдик Сампатти” следующее:

Насколько нам известно, до сих пор не собрано достаточно материала, чтобы доказать, где, в частности, были сде­ланы приписки в Веды. Также не доказано, что те места, в которых бесспорно установлено наличие приписок, не были известны исследователям Вед. Места, в которых имеются приписки, на самом деле уже давно извес­тны (со времен Брахмана-Грант). Это, собственно, не приписки, а примечания, которые попали в текст по небрежности переписчиков и типографов, и, очевидно, стали частью текста. “Валхилья-Сукты” в “Риг-Ведах” (всего 11 глав и 80 мантр), “Хил” или “Брахмана Бага” в “Яджур-Ведах” (несколько глав), главы “Араниака” и “Ма-ханамни” (2 главы и 65 мантр) в “Сама-Ведах” и “Кутана Сукта” (10 глав и 15 мантр) в “Атхарва-Ведах” являются, без исключения, приписками, которые как таковые всем известны и об отличительных признаках которых имеется много доказательств. Кроме них, есть еще части в “Яджур-Ведах” и “Атхарва-Ведах”, вставленные позже, которые могут легко быть определены как приписки. Одним словом: точно так же, как хорошо известны варианты различных изложений, и одновременно, сущес­твуют и нетронутые версии, известны также и приписки в Ведах. Мы считаем, что “Ваджа Санейи Самхита” (распространенная сейчас версия Яджур-Вед) содержит 1900 мантр, в число которых входят и “Шаквари-мантры”, ибо нас уверяют, что две тысячи минус сто мантр содержатся в “Ваджа Санейи”, в которых, в свою очередь, содержатся “Шаквари мантры”. Но по нашим подсчётам вся версия “Ваджа Санейи” содержит 1975 мантр. Из этого видно, что “Шаквари мантры”, несомненно, вк­лючены в число 1900. Остальные 75 мантр были взяты откуда-то и прибавлены сюда. (С. 570-71)

Эти заключения ясно показывают, что Веды не свободны от вымысла. Как древние, так и современные знатоки Вед, по-видимому, все согласны с тем, что в Веды включены посторонние мантры. Нет большой пользы от утверждений современных ученых, что знатоки Вед обнаружили эти приписки и от­делили их от подлинных текстов.

Если знатоки Вед были убеждены, что некоторые опреде­ленные мантры подделаны, почему же они не исключили их из текста? Тот факт, что даже подделанные мантры по-пре­жнему находятся в тексте, показывает, что знатоки Вед не были вполне убеждены в их ложности. Автор Арья Самадж в конце признает, что только касательно 1900 мантр он до­пускает, что они содержат некоторые “Шаквари-мантры”. Эти заявления показывают, что в сущности никто не знает правды, и все попросту занимаются предположениями.

Но позволительно ли делать предположения основой ду­ховных устремлений?

В действительности, подлинность “Атхарва-Вед” всегда была сомнительна, а “Яджур-Веды” и “Риг-Веды” так похожи по своей композиции, что, по всей вероятности, в обеих содержатся части, заимствованные друг у друга. Как можно при подоб­ном хаосе сказать, которая из мантр является подлинным от­кровением, какая нет? Книга, которая так полна сомнениями, не может служить руководством человечеству. Она должна быть заменена другой, свободной от всякой путаницы и вся­кого человеческого вмешательства, книгой, которой челове­к мог бы доверять, и которую он мог бы считать откровением с тою же уверенностью, с какой он может считать “весь небесный хор и всё убранство земли” и свое собственное существование. Лишь такая книга способна внушить доверие человеку, ищущему Бога. Такой книгой яв­ляется Коран.

ВАРВАРСКИЕ УЧЕНИЯ В ВЕДАХ

Мы приведем лишь несколько примеров варварских учений, содержащихся в Ведах.

Атхарва-Веды (4, ’22:7):

Истреби, как лев, все их селения, как тигр, изгони своих врагов.

Единый Господь и вождь, в союзе с Индрой, захвати, за­воеватель, имущество твоих врагов.

Сама-Веды (Часть 2. гл. 9,3,8):

Слепы да будете вы, о враги мои, как безголовые змеи: да убил бы Индра лучшего между вами, в то время как пламя Агниса повергло бы вас ниц.

Сама-Веды (11:1):

О Бог Индра, да сделает тебя нектар Сома, жертвуемый нами, счастливым и опьяненным. Даруй нам богатство и мощь, а нашим врагам поражение и позор.

Сама-Веды:

Вы убейте наших арийских врагов, о вожди герои, убейте наших врагов Даза:

Вы гоните прочь всех врагов (Часть 2, 2,2,8).

Растопчи его ногами своими, его, который выслеживает нас и целится в нас (Часть 2,4,1,16).

Атхарва-Веды (19, 28:4-10):

Расколи, о Дарбха, амулет, сердце моих врагов, моих противников. Восстань и сруби их головы, как сорную траву, которая покрывает землю. Убей ты моих про­тивников, Дарбха, разбей мужей, желающих бороться со мной... Разорви моих противников... Разруби ты моих соперников, Дарбха... Расколи ты моих соперников, Дар­бха... Пронзи моих противников, Дарбха... Пронзи мужей, которые ненавидят меня, о Амулет.

Атхарва-Веды (19,29:19):

Расколи ты моих соперников.... Разбей ты моих соперни­ков, Дарбха... сожги ты моих соперников... Истреби ты моих соперников.... Убей ты моих соперников, Дарбха ... Убей всех, желающих мне зла...

Яджур-Веды (11:2):

Да будут неприкосновенны те, о Агни, которые поклоня­ются тебе, да будут твои жрецы прославлены, и никто кроме них!

Яджур-Веды (11:80):

Того, кто хочет повредить нам, о Агни, того человека, который взирает на нас полный ненависти, ты обрати в пепел...

Помимо Вед, и другие индуистские книги содержат те же сомнительные учения. В “Ману Смрити”, которая считается всеми индуистскими школами подлинным источником индуистской религии, сказано (цитаты взяты из перевода Сэра Вильямса Джона, 1869):

Если какой-либо человек из трёх высших классов, повинуясь Бого-отступным книгам, будет с презрением относиться к этим двум основам закона, да будет он изгнан из об­щества праведных, как атеист, издевающийся над откровением. (2:11)

Что, теперь, критиков Вед изгонять из страны? Далее:

Человек из низшего класса, который бесстыдно садится на одно место рядом с человеком из высшего класса, должен или быть изгнан с клеймом на ягодицах, или же царь до­лжен приказать, чтобы ему нанесли на то место резаную рану. (8:281)

Брамин, находящийся в нужде и не имеющий пропитания, может без колебаний захватить имущество своего раба-шудры, ибо, так как у этого раба нет права иметь со­бственность, его господин может завладеть его имущес­твом. (8:417)

Человека же подчиненного класса, купленного или нет, он может заставить выполнять служебные работы; пото­му что этот род людей был сотворен Сущим в Себе Са­мом с целью служения браминам. (8.’413)

Шудра, отпущенный на волю своим господином, этим са­мым не освобождается от обязанности служения; ибо кто же в силе лишить его сословия, присущего ему от рождения? (8:414) В случае, если он (шудра) вздумает из гордости давать жрецам указания, касающиеся их обяза­нностей, то да велит правитель влить ему в рот и уши горячее масло. (8:272)

Эти выписки, взятые из книги законов Ману, доказывают, что по индуистской религии Божья милость и благодеяния распространяются лишь на некоторые избранные касты. Для некоторых людей считается грехом громко читать Веды или слушать, когда их читают другие. Если они нарушают это правило и слушают чтение любой из частей Вед, или пыта­ются сами читать и учить их наизусть, то они подлежат жес­точайшему наказанию, вплоть до смертной казни.

Таким образом, Дхарма Вед (индуистская вера) была пред­назначена только для немногих людей; она не была всеобщим благовестием. Брамины, кшатрии и вайшьи не являются всем человечеством. Предусмотрено ли руковод­ство для остальных? Может ли всеобъемлющее провидение Божье прими­риться с представлением, будто Бог заботится лишь об одной части Своего творения, забывая о других, будто бы Он возводит в рай одну лишь часть, остальных же – в ад? Такие учения яв­ляются не только варварством: они отвратительны и обес­чещивают Самого Бога. Наш Бог преисполнен милости и всеобъемлющей благости.

Провидение Божье царит над всеми частями земли. Все существа без исключения, живут ли они на поверхности земли, в ней самой или парят в воздухе, – развиваются и проходят свой жизненный путь благодаря всеобъемлющей Божьей заботе. Он да­ровал всему человечеству одинаковые силы, одинаковые ин­стинкты и побуждения. Силы, возносящие человека по ступе­ням духовной лестницы, в равной мере ниспосланы всему человечеству.

Нет народа, который был бы обойдён: будь то европейский, американский, японский или какой-нибудь иной азиатский народ. Индуисты ни в коем случае не превосходят иные народы в отношении духовных запросов или способностей. Невоз­можно, чтобы Бог мог лишить бòльшую часть собственного творения своего руководства или избрать для сего лишь шестую часть человеческой расы. В настоящее время следует открыто бороться против подобных учений. Мы сейчас нуж­даемся в такой книге, которая обращалась бы ко всему чело­вечеству и объединяла бы в одну семью как арабов, так и не арабов, как евреев так и не евреев, как браминов так и не браминов – такой книге, которая укрепляла бы чувство об­щности и учила бы нас уважать смиренных и униженных, дарить им наше сочувствие и нашу заботу. Именно с этой целью нам и был послан Коран.

СУЕВЕРНЫЕ ПОНЯТИЯ В ВЕДАХ

Веды переполнены суеверными представлениями. Огонь, например, считается если и не самим Богом, то всё же одним из Его свойств. Разжигание огня и сжигание растительного или топлёного масла или чего-либо подобного предписыва­ется Ведами как священнодействие (Риг-Веды 2, 10:4), при помощи которого подается пища “богу огня” Агни. Если Агни является лишь одним из свойств Бога, какой смысл, кроме простого суеверия, имеет разжигание священного огня и под­держивание его при помощи дорогого топлива?

Если же Агни признаётся в качестве Бога, и церемония подтверждает скорее это второе предположение, то это священ­нодействие можно приравнять любому языческому идоло­поклонству.

В Риг-Ведах (2, 11:11) сказано:

Пей ты, о герой Индра, пей нектар Сома; да возвеселит твоё сердце дарующий радость нектар!

Дело в том, что Индра является либо именем Бога, либо именем одного из Его ангелов. Принимая во внимание или то, или другое предположение, всё же имеет место факт в высшей степени примитивного представления о самом Боге или Его ангелах. Как могла бы иначе возникнуть мысль предложить чисто духовному существу напиток материального свойства?

То же понятие отражается также и в следующем стихе:

Да возрадуются они тому, чем ты восхищён, Индра, пей Сама-Нектар для укрепления своего и радости! (11:15) Впрочем, представления о Боге как о телесном существе не ограничиваются этими двумя приведенными стихами, их можно было бы цитировать бесконечно. Так, например, есть описания, что боги будто бы разъезжают по небу верхом на облаках или в колесницах.

Большая часть Вед посвящена половым вопросам, и эти места настолько бесстыдны, что их невозможно цитировать. Половые инстинкты и половые органы описываются в них с таким смакованием деталей, что даже в медицинском сочи­нении читать такое было бы крайне неприятно.

Таким образом, мы приходим к заключению, что хотя в некоторых частях Вед и есть указания на их происхождение от Божественного откровения, с другой стороны, слишком многое подделано человеческой рукой. Поэтому Веды больше не могут считаться руководством для поведения людей. Для этого нам нужна книга, которая была свободна от подобных недостатков: этой книгой является Коран.

ПРОТИВОРЕЧИЯ В ВЕДАХ

Как Библия, так и Веды содержат приписки, внесённые различными людьми в различное время. Поэтому неудивительно, что в тексте встречается много противоречий. Вот лишь некоторые примеры:

1. Веды ставят вопрос: кто создал солнце? На этот вопрос в различных частях Вед даются различные ответы.

В Риг-Ведах (9, 96:5) нам говорят, что солнце сотворено Богом Самой. Но в тех же Риг-Ведах (8, 36:4) утверждается, что именно Бог Индра сотворил солнце. Таким образом, одна и та же книга учит в одной главе одному, в другой же совсем иному. В остальных Ведах противоречия более серьезны.

В Яджур-Ведах (31:12) мы узнаем, что Брахма будто бы сотворил солнце из своего глаза. Атхарва-Веды противоречат этому: из них (19, 27:7) мы узнаем, что все боги объединились, чтобы сотворить солнце. Это опять-таки противоречит всем другим повествованиям.

2. Веды учат, что солнце находилось сначала на земле и лишь потом было переведено на небо. С точки зрения аст­рономии это утверждение может казаться смешным; но наша задача, однако, состоит лишь в том, чтобы указать, что даже это необычайное утверждение появляется в разных частях Вед в совершенно различных вариантах.

В Кришна Яджур-Веда Таиттирия Самхита (7:1) мы читаем, что солнце было на земле; затем боги втащили его на своей спине на небо и укрепили его там. В Риг-Ведах (10, 156:4) сказано, что бог огня отнёс солнце и поместил его в небо. Но в тех же Риг-Ведах сказано в другом месте (8, 12:30), будто бы Бог Индра один принёс солнце на небо. Опять-таки в другом месте в Риг-Ведах говорится, что солнце было отнесено сы­новьями Ангира Риши. В Атхарва-Ведах (8, 2:12) утверждает­ся, что Атри Риши втащил солнце без посторонней помощи, дабы оно указывало месяцы. В Шукла Яджур-Ведах, наконец, мы читаем (4:31), что Бог Варуна поместил солнце на небо.

Верить, что солнце было внесено на небо с земли, само по себе смешно; но ещё смешнее то, что об этом имеются противоречивые изложения. Одни Риг-Веды содержат три различных, противоречивых сказания. В одном говорится, что солнце было поднято наверх богом огня; во втором, что Бог Индра втащил его на небо; в третьем сказано, что это геройство было совершено сыновьями Ангира Риши. Яджур-Веды также дают противоречащие друг другу объяснения: согласно одному из них все боги объединились, чтобы водворить солнце на небеса; согласно другому, бог Варуна выполнил эту задачу совер­шенно самостоятельно. Атхарва-Веды дают опять-таки совсем иное описание этого события; по ним выходит, будто бы эта задача была выполнена Риши Атри.

3. Веды содержат много повествований о сотворении неба и земли, эти повествования также противоречат друг другу, как и рассказы о духах и феях в детских сказках.

В Сама-Ведах, Пурва Аршик (4, 1:4) сказано, что небо и земля сотворены богом Сома. Но в Риг-Ведах (8, 26:4) говорится что небо и земля сотворены богом Индра, который в это время питался нектаром Сома.

В другом месте в Риг-Ведах сказано (2, 40:1), что небо и земля были сотворены богами Сома и Пушан. В Яджур-Ведах, однако, написано что их сотворил Брахма.

ЧИСЛО БОГОВ В ВЕДАХ

Как мы уже указывали, мы верим тому, что Веды были первоначально Божьим откровением, и как таковое они не учили ничему иному, как единству и единственности Бога. Но известные нам сегодня Веды не являются больше теми Ведами, которые были получены Риши в виде откровения. Они содержат картины множества богов, и эти описания так многочисленны, что то немногое, что ещё сказано о единстве Бога, отодвигается на задний план. Вот несколько примеров:

В Яджур-Ведах (7:19) сказано, что всего имеется тридцать три бога: одиннадцать земных, одиннадцать небесных и одиннад­цать морских.

В Риг-Ведах нам повествуют, что общее число богов доходит до трех тысяч трехсот сорока. И это потому, что согласно Риг-Ведам, три тысячи триста тридцать девять богов некогда отправились к богу огня и накормили его топлёным маслом. Когда он присоединился к их обществу, число богов стало составлять три тысячи триста сорок (10, 52:6). Подобные разногласия в исчислении богов в разных частях Вед кажутся нам в высшей степени поразительными. Яджур-Веды говорят о тридцати трех, Риг-Веды о трех тысячах трех­сот сорока богах! Достаточной опасностью было уже само отклонение от понятия Божьего единства; но такие большие разногласия относительно числа богов более чем опасны. Такого рода противоречия приводят нас к выводу, что хотя первоначальные Веды и были откровением, современные Ве­ды утратили свой первоначальный характер и неспособны утолить жажду людей, ищущих духовного утешения. Они нуждались в замене другой книгой, свободной от аморальных, противоречивых, варварских и суеверных уче­ний; и этой книгой является Коран.

(Окончание см. здесь: http://nurym.yvision.kz/post/368775)

---

[1] Аят: Стих Корана