Как же искусно и шедеврально мне удается усложнить самому себе жизнь. Сегодня эта мысль посетила мой мозг, и сидит там, не находя выхода, возглавляет сегодняшний хит-парад буравчиков в голове.
Стою в очереди за донером, идет мелкий противный дождь, кушать хочется, донерщик как назло чего-то там суетится и никак не выдаст мне долгожданную порцию кратковременного удовольствия )
И тут, как в песне касты, среди людской возни твой образ возник. Маленькое чудо, в белой шапочке, длинной весенней куртке и строгих брюках, весенние сапожки с белой полоской, подошло к вагончику и стало молча дожидаться своей очереди. У меня было несколько минут чтобы побольше разглядеть это чудо, чему я их и посвятил. Белая, чистая кожа, легкий макияж, усталый взгляд, карие глаза, от скуки разглядывающие окружающую суету. То и дело взгляд заострялся на каких-то должно быть интересных ей вещах, в это время глазки немного прищуривались, это было так интересно наблюдать за ними, за их перемещением, что я даже на некоторое время забыл зачем стою посреди этой мокрой картины.
- Один, без лука, - детским, но серьезным голосом произнесло это чудное создание, и передало содержимое своей ладошки мужику в будке.
Мой донер хоть и медленно, но неумолимо готовился в недрах маленького вагончика, и вот он теплый, долгожданный вполне логично оказался в моих руках. Хотя за это время донер потерял свое значение. Я, понимая что теряю контроль, ретировался в девятку, и занял ожидающую позицию. Вот сейчас она получит свой маленький ужин, и я приглашу ее вместе отведать сие лакомство в машине. Мы посидим, съедим донеры, а потом я отвезу ее домой, мы обменяемся телефонами, а дальше, а дальше я понял что я и моя фантазия остались наедине, ее донер исчез в недрах замысловатой формы сумки, и это маленькое чудо маленькими четкими шажками стало стремительно удаляться в дебри городских дворов. Тут я вдруг понял, что еще можно ее догнать, зажигание, разворот, я еду за ней.
Доехав до первого кармана на дороге, заглушил мотор, и стал продумывать план действий. Сейчас я выйду, догоню ее! И скажу все что хотел. В этот момент куча «вдругов» вцепились в мои ноги, и нивкакую не хотели выпускать меня из машины. Образ потихоньку удалялся в темноту, я вроде уже и вышел с машины, и тут какой-то охранник стал закрывать карман оградительной цепью и попросил меня выехать. Это было железное оправдание завести машину и уехать, и кучу раз обматерить себя по дороге домой!
Неделя спустя, время без двадцати десять, сижу и смотрю на голодных посетителей донер-вагончика… Высматриваю, может быть ей опять захочется перекусить?
Видимо нет…
Время без двадцати двенадцать, еду домой, голодный и один.