Сергей Чик один из самых давних наших crazy друзей. Знакомы еще с того времени, когда о Golden Buddha мы даже и не помышляли.
Чика можно смело назвать счастливым человеком. Но не потому, что ему легко перепадают «ништяки» жизни, ему хорошо знакомы все вызовы творческого труда и правила выживания переехавшего в Москву азиата. Счастлив он, по моему разумению потому, что все его жизнеобразующие - работа, увлечения, философия - вращаются вокруг единого центра, вокруг музыки. Он не теряет время и энергию на метания, проходит через трудности не драматизируя необходимые усилия, и свободен от надрыва непонятого гения. Чик всегда демонстрировал расслабленность уверенного в себе человека, или, говоря проще - приятное для окружающих разгильдяйство.
Так вот, Сергей родился в Чимкенте, вырос в Алма-Ате, учился в музыкальной школе, был участником алматинского рок-клуба, а запомнился казахстанцам по двум популярным проектам –Doublelectric и «Тристар», последний все еще вызывает ностальгические воспоминания у своих поклонников. Трудился на разных радиостанциях в качестве саунд-дизайнера, а в 2002 году на волне растущей популярности «Тристар» вдруг взял и перебрался в Москву. Там он работал саунд-продюсером на «Нашем Радио», играл с группой «Ломо». После участия «Ломо» в фестивале «Нашествие» под Алма-Атой мы слышали про него не очень много, знали, что он ушел с радио, потом добавили друг друга в фейсбук-друзья, как-то так. И вот, прошедшей зимой читаю в фейсбуке запись от Чика и тиииихо радуюсь, там написано что-то типа «Скоро премьера…Проект «Анатомия домбры»!
Домбра! В Москве! Чик чокнутый!
Первое большое выступление Сергея с проектом «Анатомия домбры» состоялось на родине, в Алматы, на площадке «Арбатфеста». А через пару месяцев, Сергей вновь посетил Алматы по приглашению организаторов этно-фестиваля «4Э». На этот раз нам удалось выкроить Серегино время, устроить его выступление в Golden Buddha и поговорить о его новом проекте.
GB: Сергей, а почему домбра?
Чик: Из-за лени. На гитаре слишком много струн ... шутка. Я давно подбирался к домбре. Конечно, я понимаю, что нет смысла играть так, как это делают ребята, которые с рождения живут с домброй. Играть как они, вряд ли получится, да и не нужно. И я изобрел этот проект с кучей электроники, использую оригинальную манеру, но в целом система звукоизвлечения другая.
У этого инструмента много возможностей, с ним можно делать сумасшедшие вещи – замешивать дабстеп с народной музыкой. Это как перец в блюдо, домбра это мясо, а дабстеп –перец.
GB: Как относятся к твоему «экзотическому» проекту в Москве?
- Чик: Сегодня интерес к народной музыке растет. А в России живет много разных народов, в Москву из регионов стекается много свежих музыкальных идей, на поверхность всплывают удивительные инструменты.
Увлечение корневой народной музыкой растет на генном уровне, буквально из блуждающих в крови мелодий. Бурное развитие рока, которое произошло после крушения «железного занавеса» постепенно сменяется интересом к корневой культуре. Ведь рок-культура, при всей её космополитичности имеет не родные нам корни.
Для самого Сергея домбра связана с удивительными переживаниями из детства, когда он проводил летние каникулы у бабушки в Чимкенте. Там был трехпрограммник, который всегда работал на волне чимкентского радио. Первое, что Сергей слышал утром, и последнее когда засыпал, были звуки домбры. Уже тогда, в детстве у него появилось ощущение того, чтот звук способен создавать домашний уют, успокаивать, умиротворять, защищать от неприкаянности степного ветра.
Сергей уверен, что прорыв корневой культуры, рост её популярности это сила, способная противостоять тюремному шансону, который получил ненормальную популярность в России.
Чик: Тюремный шансон и коньячно-курортный музыкальный ширпотреб это зло, которое просто обезглавливает iq огромного количества россиян. А качественная современная этника, знакомая и близкая, способна постепенно проникать в умы и мало-помалу противостоять этому злу.
Возможно я скрытый шизофреник, но я вот таким образом вижу предназначение моего проекта.
GB: Что дальше?
Чик: Дальше – продолжать, я чувствую, что нашел свое. И у этого проекта еще большой потенциал, можно находить новые и новые способы извлекать звук из двух струн и куска дерева, делая эти звуки понятными и приятными для всех, кто их слышит. Я люблю делать понятную музыку.
