Субботний день выдался нехилым на приключения. Была запланирована деловая встреча после обеда. До обеда мне надо было заехать на СТО, машина неделю ездила без нормальной тяги. Выяснилось, что беда в дозаторе, который следовало прочистить. Мастер сообщил, что на работу уйдет чуть больше двух часов. Я стал ждать.
Через два часа стало известно, что работа займет долгое время, а встречу откладывать было нельзя. Я решил поехать на автобусе, а затем вернуться за машиной. Я взял бумаги на роспись и направился в сторону остановки. Как только я был там, стал единственным очевидцем того, как человека прямо передо мной сбила машина.
Интенсивность движения по выходным по улице, где происходил ремонт авто, обычно, низкая. Мальчик лет двенадцати на велосипеде стал пересекать по пешеходному переходу улицу и в этот момент водитель старой красненькой "Мазды", изначально не сбавивший скорость перед переходом, совершил наезд на велосипедиста.Велосипед развернуло, мальчик упал, его шлепки и бутылка сока отлетели на несколько метров. Я мгновенно побежал к нему.
-Ай-яй-яй, ағатай, шлепкамды әперіп жіберіңізші [1], - кричал он мне.
Стояла жара, асфальт был горячий. Я подобрал его обувку и принес ему. С машины выбежал водитель, который смог притормозить, лишь выехав на встречную полосу. Мужчина лет шестидесяти стал наезжать на ребенка, применяя нецензурную лексику. Мне пришлось заступиться за мальчика, поскольку, несмотря на то, что единственной его виной было то, что он неправильно переходил дорогу, вины у водителя "Мазды" было больше.
- Че, нигде не болит? Нет сотрясения головы? - спросил он у мальчика тогда.
Меня тоже когда-то била машина (не по моей вине) и я по собственному опыту знаю, что человек, пребывающий в шоковом состоянии будет только твердить, что у него все в порядке. Это позволяет не самым благочестивым водителям быстро сделать ноги, а боль проявляется уже после.
Мальчик на вопрос водителя отрицательно кивал головой, но по глазам было видно, что он испуган. Водитель, как я и полагал, оказался не из числа примерных, несмотря на свой возраст. Со словами "ааа, ладно, я поехал тогда" он направился к своей машине.
- Стой, - сказал я ему (водитель замер на месте) и обратился к мальчику: - Сен тұра тұр, қазір ауырғанын сезбейсің, егер бір жеріңді ауыртып алсаң, біраздан кейін сезіле бастайды. Мынаның телефонының номерін жазып алу керек [2].
Я попросил водителя оставить номер своего телефона. Вот тут он засуетился.
- Давайте я отвезу его в больницу.
Мальчик вопросительно посмотрел на меня.
- Ия, бар бірге, көрінгенің дұрыс болады [3], - сказал я.
За дорогой находилась АЗС, мальчик покатил свой велик, чтобы оставить его там, водитель стал разворачиваться через заправку. Между мной и ими были деревья и я проглядел тот момент, когда моральный урод надавил на газ и был таков. Мальчик оторопел, затем вернулся ко мне. Его не отпускал страх перед родителями. "Енді мен оларға не деп айтам, аға? [4]" - спрашивал он меня. Велик был сломан, а боли стали проявляться. Он сказал мне, что у него болит лодыжка. Госномер сбившей его машины он не запомнил. Я назвал ему госномер и наказал сообщить его отцу мальчика. Я объяснил ему, как надо правильно переходить через дорогу, если ты на катаешься на велике. Через мгновение переспросил его, номер он уже не помнил. Я снова напомнил ему и попросил не забыть. Убедился в том, что, в целом, с мальчиком все в порядке. В этот момент приехал четвертый нужный мне автобус, я очень торопился, встреча срывалась. Усевшись на сиденье, увидел в окно, что мальчик жалобно глядит на меня.
В автобусе я начал анализировать свои действия. Я действовал некорректно с самого начала. Надо было задержать водителя-урода, вызвать полицию и откланяться со спокойной совестью. Нерадивый водитель был виновен в том, что стал причиной боли в лодыжке и разбитого велосипеда. Такое происходило впервые и о многом я не смог сообразить сразу. Меня одолевали сомнения, что мальчик все-таки запомнил госномер и правильно сообщил его родителям. Кроме того, я не оставил ему номер своего телефона на случай, если им понадобится свидетель. К этому моменту мы уехали на большое расстояние, около десятка остановок. Я решил исправить свою ошибку и сделать как можно лучше. Сойдя с автобуса, стал ловить частника. Один не поехал, другой согласился.
Наконец, я был на месте. Частник отказался от денег, признавшись, что не может брать их за доброе дело. Мальчика уже не было на том месте. После непродолжительных поисков я нашел дом, в котором он живет. Он распологался в лощине. Со стороны дома доносился шум. Позвонил в звонок, вышел дедушка мальчика. Я представился, описал все как было, назвал правильный госномер (как я и полагал, мальчик его забыл) и оставил номер телефона. Видел мальчика, поинтересовался его состоянием. "Тобығым ауырып тұр" [5], - ответил он мне. "Мен оны тауып алып, көрсетем оңбағанға!" [6] - сердился дедушка. Меня благодарили всей семьей.
Когда я покидал это место, в лощину спускалась карета скорой помощи.
А деловой репутации был нанесен ощутимый ущерб, но душа по этому поводу уже не беспокоилась.
К чему я пишу этот пост? Жизнь полна непредвиденных обстоятельств и даже самый уравновешенный человек может принять не те решения. Аварии на дорогах Алматы, к сожалению, не редкость, еще обидней, когда в него попадают дети, которые не могут за себя постоять. Если вы столкнетесь с аналогичной ситуацией (надеюсь, что никогда не столкнетесь), не ведите себя, как я, не суетитесь и не теряйтесь. Как бы мне не хотелось этого говорить, не уделяйте некоторым людям слишком много доверия. Не отпускайте мерзавца, вызовите полицию, скорую помощь. Берегите детей и защищайте их. Чужих детей не бывает.
______________________
UPD: По просьбе некоторых читателей добавил переводы диалогов:
[1] Ай-яй-яй, дяденька, подайте мои шлепки
[2] Нельзя отпускать его, сейчас ты не почувствуешь боли, если ты повредил себе что-нибудь, это почувствуется позже. Надо записать номер его телефона.
[3] Да, езжай вместе с ним, будет правильно, если тебя обследует врач.
[4] Что я теперь им скажу, дяденька?
[5] Лодыжка болит.
[6] Я найду его и покажу ему, неугодному!
Примечание: в этом случае "аға" в казахском языке является более мягким обращением, чем "дяденька" в русском.