Как же редко и коряво я сюда забегаю...
Должно быть стыдно, впрочем - мне за многое ненаписанное-несказанное-недоделанное должно быть стыдно.
И, тем не менее, прошедший семинар Олега Павлова в нашей ОЛША (литшкола Алматы) даже меня зацепил. Точнее, не столько сам семинар, сколько последующие обсуждения на регулярном семинаре прозы у Михаила Земского. Вот кто способен заставить писать даже такого ленивого и задолбанного жизнью человека, как я. Так что спасибо Мише за порожденные моим ночным бессонным бредом мысли... Наконец-то записанные и оформленные почти вменяемо.
Размышлизмы мои вяло вились вокруг одной и той же темы, а именно:стихи и проза в моей непутевой жизни.
И вот сидела я и думала – почему стихи сопутствуют мне всю сознательную жизнь, а проза не дается вообще?
В чем секрет?
Явно не во владении языком, не в умении внятно излагать мысли – во всяком случае, опыт написания статей и научных работ у меня очень немал. Только вот к творчеству это не имеет отношения.
Так почему? Раз дело не в технике, не в умении оперировать словом, не в опыте и даже не в способности придумывать интересные сюжеты, что, кстати, дается мне без проблем? По-че-му?
И, кажется, после семинара Олега Павлова и разговора с ним я нашла ответ.
Все дело в самой внутренней сути стихотворения и прозаического творческого текста. Сделанный мною вывод – только мое личное отношение, мой личный вывод и опыт. Это может совпасть или не совпасть с чьим-либо восприятием, и уж точно не должно быть поводом для споров. Просто мой личный пик озарения наступил, когда Олег Олегович заговорил о семье. Нет, дело не в моей личной жизни – просто слово «семья» потянуло за собой целый выводок незрелых мыслей, оформившихся только сейчас.
Стихи для меня – это занятия любовью, секс, безумный половой акт, совокупление, трах, ебля со словом. Чем крепче, резче слова, тем глубже и охуительнее трах, чем слабее и безвольнее – тем более неудовлетворенной остается шлюха от словесности. Есть шалавы, трахающиеся со словом от скуки, проститутки, получающие за это деньги, и мы – бляди, дико помешанные на подобном сексе, нимфоманки, одержимые, вечно голодные девки, раздвигающие разум по первому велению, падающие к ногам слова, молящие о праве служить ему. Или же, напротив – госпожи, приходящие с плетью, требующие свое властно и жестоко, загоняющие слово под высокий каблук – пинком, ударом, окриком. Мы трахаемся по пьяни или в трезвом уме, в моменты слабости, или переполненные силой, в слезах или с безумным смехом, прилюдно или в укромных углах, в тиши ночей или в дневном круговороте – не суть. Так, или иначе, для нас этот секс – пронзительнее, круче, обольстительнее и глубже любого – любого! – другого. Но жизнь нашу мы не посвящаем слову – о нет! Мы живет другим, не важно, чем. Со словом мы спим, причем ни одному не обещаем верности, не дарим себя иначе, чем на мгновение, на миг ослепительнейшего оргазма. После мы – сами по себе. Слову остается ждать следующего раза и следующей бляди. А нам – следующего слова. Бесконечный и прекрасный процесс.
Проза же – совсем иное дело. Проза – семейная жизнь со словом. Жизнь верная, долгая, полная компромиссов, работы над собой и над словом, взаимоуступками и совместным выполнением супружеского долга. С разделением обязанностей, со спорами, ссорами, склоками. На семейную жизнь способен лишь тот, кто готов посвятить себя слову надолго – не на трах, а на жизнь. Только тот прозаик, кто живет со словом денно и нощно, кто ложится с ним, и встает с ним, кто видит его неприглядным по утрам и любит не меньше, чем в полном ночном великолепии. Мы трахаем слова, прозаики их любят. И – ненавидят. Как в любой семье, в этом браке есть место и расчету, и предательству, и изменам, и, разумеется, качелям «любовь-ненависть». И лишь в этой семье вырастают полноценные дети.
И вот я задаюсь вопросом – почему мне так хочется реализовать-таки свою дикую идею? Почему меня влечет проза, почему я так отчаянно ищу способы и ходы для выражения идеи, возникшей недавно и яро прорывающейся из глубин сознания на свет – отнюдь не божий? Почему мне так важно оформить эту идею в прозе?
Что это? Усталость от вечной смены партнеров, от чужих рук, от привыкания к новым объятиям, запахам, речам – прекрасного и напрасного привыкания на одну-две безумных ночи? Мне хочется постоянства? Приходить домой и видеть там… да? Возвращаться вновь и вновь, недоумевая, не понимая – как, а как же моя свобода? Мое правило «три ночи – максимум»? Мне хочется семейной жизни со словом? Семейной жизни, общих детей, ответственности?
И как, как найти из тысячи красивых, привлекательных, обольстительных слов – то самое? Единственное? С которым можно будет вить уютное гнездышко, и писать-писать-писать? Я не знаю ответов. Лишь понимаю, что безбашенная моя свобода и развеселое блядство больше не удовлетворяют меня, оставляя лишь пустоту в душе. Я созрела для семейной жизни. Вопрос лишь в том, не отвергнет ли меня слово, ибо, как ни крути, последний ход и последняя точка – всегда за ним…