Набросок
Жанна давно перестала ждать чего-то от людей. По крайней мере, она пыталась себя в этом убедить, после того, как немного стихала боль, после очередного разочарования. Она стремилась быть взрослее, считая, что это значит перестать ошибаться и жить иллюзиями. Контроль, всегда должен был быть контроль надо всем. Ощущать, что все идет так, как ТЫ того хочешь.
Всегда можно изменить либо ситуацию, либо свое отношение к ней. Только сложно вспомнить, что ты за штурвалом своей каждодневной жизни. Некоторым людям нравится впадать в панику из-за мелочей. Это как своеобразная доля адреналина, которой не хватает в их существовании. Потрепать свои нервы, сорваться на ком-то, жалеть, что сорвался, переживать муки совести и чувствовать облегчение после прощения.
У Жанны многое было не как у людей, хотя, скорее ей самой хотелось так думать. Она была скромной, но втайне, считала себя не такой как все. Но это не было продиктовано самолюбием, а был странный комплекс, который, однако, делал ее для себя уникальной. Занимаясь постоянным самоанализом, она то взрывалась. проклиная эту дурацкую привычку, о снова, незаметно, успокаиваясь, продолжала копаться в себе.
Внутренний мир и окружающий существовали параллельно для нее, иногда пересекаясь. чтобы дать новую пищу для размышлений и не дать ей сойти с ума. Нагромождая себе цель за целью, приоритеты за приоритетами, она не могла себе признаться, что жаждет одного. Это было слишком банально, для ее одухотворенного и сильного мировосприятия. Всегда добиваясь своего, не ищу легких путей, Жанна самоутверждалась, доказывая себе, что может жить. Жить, а не существовать. Но в глубине души она знала, чего хотела, но что гордость не давала ей признать. А единственное, чего она хотела. если откинуть всю эту скорлупу, было желание обнять сильного и доброго Его, чтобы положить голову к нему на плечо и чувствовать какие непослушные волосы у Него на затылке. А потом прогуляться по парку, среди скамеек и рядом деревьев, с улыбкой глядя ему в глаза.
Но разум, тот самый, которым она так гордилась и нежно лелеяла, словно мать, мешал ей. Он откинул Его на несколько лет от нее, чтобы Жанна не забрасывала гору своих целей и приоритетов. Чтобы стать роботом, она была слишком импульсивно. И только это спасало ее, чтобы мозг не оледенел от совершенного рационализма.
То ли она была слишком сильной, то ли слишком наивной. Каждый раз Жанна тяжело переживала, когда ее близкие камнем вниз летели с ее пьедесталов, предавая или разочаровывая ее. Она не могла не расставлять их по трибунам. Каждый человек, мелькнувший или задержавшийся в ее жизни, уже имел свое досье в ее сознании и историю возникновения в мире Жанны. Ей нравилось каждому давать свое особенное место. И когда Ноэль, затем Виктор, и, что самое ужасное, Томас ее предали, она стала более цинично относиться людям. Может даже с некоторым презрением.
Ноэль просто перестала ее ценить, променяв на бомонд и тусовки с алкогольным перегрузом. Смешно, а ведь когда-то она, Жанна, сделала из болтливой провинциалки нормального человека! Хоть они и были подругами уже много лет, Жанна размашистым почерком вписала ее в черный список своего круга. И сколько бы потом не пыталась провинившаяся девушка добиться ее расположения, Жана была непреклонна, словно наслаждалась полученным эффектом от наказания.
Отношения с Виктором не сложились сразу. Тот считал себя Великим Мозгом и остряком-самоучкой. Вик действительно был очень умен и виртуозно владел словом, но не тогда, когда общался с людьми. Искать подход к своим знакомым и друзьям он не умел, да и не пытался. Он тащился своих мыслей и мог цитировать сам себя. Самовлюбленный павлин, который вызывал скорее жалость в глаза у многих женщин, нежели огонь страсти. Но с Жанной они были друзьями. Так она думала до ссоры. Что случилось? - Виктор просто оказался полнейшей мразью.
Томас был самым милым другом Жанны. Они столько времени проводили вместе, что можно было посчитать их любовниками. Но обоих связывали только крепки дружеские чувства. Только ему Жана могла рассказать, что творится в ее душе и какие новые бредовые мысли у нее зародились. Когда они были вместе, Томас с удовольствием ощущал завистливые взгляды окружающих на него и его подругу. Она была чудо, как хороша. А с ним Жанна была очень открытой, легко улыбаясь и смеясь.
Томас оказался слабее духом. Образ надежного друга с треском разбился о гранитный пол реальности. Ему даже не хватило смелости признаться ей в предательстве глядя в глаза. Она узнала об этом от третьих лиц.
продолжение...