У нас в театре идет спектакль «Враги. История любви» по роману Башевиса Зингера.
Я играю Германа Бродера, еврея, пережившего Катастрофу. Он остался жив, потому что польская девушка, прислуживавшая в доме его родителей, спрятала его в своей деревне на сеновале. Его жену и детей немцы убили.
После войны Герман со своей спасительницей перебрался в Америку и женился на ней. Там он встретил девушку, пережившую гетто и лагеря, и полюбил ее. И вдруг приехала его жена, которой каким-то чудом удалось выжить.
И Герман оказывается между тремя женщинами, никому не желая зла, каждую по-своему любя. Такой дон Жуан поневоле. Дон Жуаном его называют в спектакле, и каждый раз в зале вспыхивает смех.
У Германа есть монолог, где он говорит: «Времени не существует. Прошлое живо совершенно так же, как настоящее. Каин продолжает убивать Авеля. Евреев все сжигают и сжигают в Аушвице. Я по-прежнему сижу, зарывшись в сено, и Он бьет и бьет меня немецким штыком по голове. Все религии лгут. Философии обанкротились. Пустые обещания прогресса не более, чем плевки в лица мучеников всех поколений. Что со мной происходит? Видимо я подопытный кролик. Да, подопытный кролик!»
И песня Джона Ленона о том же. Человек упирается в стену. «Не верю никому, ничему. Верю только себе и Йоко»
Но вот вопрос – можно ли себе верить? Можно ли на себя полагаться?