Не жившая впроголодь Мария-Антуанетта предложила своим подданным, за неимением хлеба, перейти на пирожные. Правда, в оригинале там были "бриоши" - несладкие булочки с фирменной "маковкой", которым в русском языке нашелся синоним побуржуазнее. Ну да ладно: Ее французское Величество все равно сморозила глупость.
Пирожное ни в коем случае не хлеб - традиционные вкусы не позволят переварить его с борщом или яичницей, но почти в каждом, +/- столовая ложка, живет что-то мучное. То есть - ген хлеба. И самое хлебное из пирожных, как самый хлебный из овощей называется -"Картошка".
К чему это я, собственно. А!.. Нашла тут кое-что в тему. Художественное.
«Картошка» необыкновенная...
Костя Вольский по прозвищу Гурман выпучил глаза, широко открыл рот и, отчаянно вдыхая комнатный воздух, рухнул в стоявшее рядом кресло. Не нужно было знать его с детства и уж тем более читать его мысли, чтобы догадаться: человеку плохо. Но с чего вдруг, если пять минут назад он чувствовал себя превосходно? И вообще вел правильный образ жизни, характеризующийся полным отсутствием вредных привычек и подозрительных знакомств. Пожалуй, только одно обстоятельство могло смутить посторонних, к которым главным образом относились соседи Гурмана по лестничной клетке: раз в месяц в квартиру с виду тихого и серьезного – в очках! - представителя молодого поколения, наблюдалось странное паломничество таких же с виду серьезных представителей. С какой целью они собирались, и почему при этом не было слышно ни музыки, ни топота, ни криков, вполне естественных для подобного рода коллективных мероприятий – соседи не понимали. Доведенная до крайнего любопытства тетя Лена из квартиры напротив даже пару раз звонила в дверь, но каждый раз ей открывал интеллигентный, причесанный на пробор очкарик, и невинностью своего внешнего вида вызывал у бедной женщины челюстно-лицевой шок.
Позвони тетя Лена в эту минуту, она бы, наверное, почувствовала себя реабилитированной, потому что воплощение интеллигентности в буквальном смысле не стояло на ногах. Выпученные глаза его, похоже, не собирались входить в норму, да и в целом Гурман выглядел не слишком оптимистично: руки бессильно свисали с подлокотников кресла, волосы были взъерошены, очки на вспотевшем носу съехали вбок. С другой стороны, дыхание понемногу выравнивалось, и даже появились первые намеки на речь…
- Воды… - прохрипел Гурман, не двигаясь с места. – Воды… Принесите кто-нибудь…
Из стоявших рядом, а таковых было шестеро, миловидная, но испуганная по известной причине девушка, быстро побежала на кухню. Остальные, тем временем, кинулись к пострадавшему с сочувственными вопросами.
- Ты как?
- Ты чего?
- Ты зачем?
Наконец, дошло до самого главного:
- А, что случилось?..
Гурман, собравшись с силами, оторвался от кресла, поводил дрожащей рукой из стороны в сторону, как в кино обычно делают приведения, и остановил всеобщее внимание на тарелке с надкусанным пирожным популярного сорта «Картошка». Собственно, этот самый сорт в один прекрасный – иначе не скажешь – день объединил совершенно разных, незнакомых друг с другом людей в одно большое целое, которое вот уже два года существовало под аббревиатурой «КЛПК» или «Клуб любителей пирожного «Картошка». Из двадцати откликнувшихся на газетное объявление за авторством будущего лидера клуба Кости «Гурмана» Вольского, не считая идейного вдохновителя, осталось только шесть наиболее преданных общим интересам товарищей. Согласно установленным правилам конфиденциальности – в клубе должны быть правила, и для простоты общения, каждому из членов придумали персональный псевдоним в тему. Таким образом, в КЛПК состояли: Крендель, Ваниль, Углевод и Калория, по логике вещей всегда сидевшие рядом, а также сложносочиненные Шоколадный заяц и Пьяная вишня: в данный момент, она возвращалась из кухни со стаканом воды, который Гурман залпом осушил и попросил еще.
«Картофельный» клуб собирался раз в месяц, чтобы не вступать в конфликт с личной жизнью собравшихся, и имел четкую программу встреч: приветствие – троекратное «ура» любимому десерту, непосредственная его, - произведенного руками клубных деятелей дегустация и пристрастный обмен мнениями: «Изюм был лишним…», «Какао, кажется, многовато…», «Хвостик у «картошки» должен быть хвостатей…»… Потом очередной дежурный мыл посуду и все прощались до следующего месяца.
Сегодня, давно отработанная программа, прервалась как раз на середине - в кульминационный момент дегустации. Гурман, по обыкновению последним снимавший пробу с пирожных, откусил небольшой кусочек от бардового в желтый горошек кулинарного шедевра Калории и почувствовал не совсем то, на что рассчитывал. А, когда рука лидера указала на роковой продукт, чувства Калории тоже хлынули через край.
- Что это значит?! Я тут ни при чем!
Из кухни доставили второй стакан воды, выпитый Гурманом с не меньшей жадностью. Кивком поблагодарив Пьяную вишню за срочную помощь, он поправил очки, пригладил торчащие волосы и на удивление спокойным тоном сделал сенсационное заявление:
- Пирожное несъедобно.
Наступило тревожное молчание. Кто-то нервно шмыгнул носом.
- А несъедобное оно потому, что э-э-э... - Гурман пытался собираться с мыслями.
- Слишком сладкое? - робко предположила Калория, в надежде, что угадала самую вероятную из причин. Но Гурман помотал головой.
- Нет. Оно...
- Не сладкое?.. - отозвался Крендель.
- Не вкусное?
- Невыносимо…
- Противное? - наперебой затараторили все сразу.
- Хватит! - Гурман хотел крикнуть, но перешел почти на визг. - Оно все что угодно, только не пирожное. Тем, что я съел, можно было бы зарядить ракету и долететь до Луны. А при наличии двойной порции, пожалуй, даже до Марса. Это не пирожное, это горючая смесь из красного перца, горчицы и еще бог знает чего не по рецепту. В общем, это – кошмар. А у меня, между прочим, больной желудок.
Он посмотрел в сторону стоявшей справа Калории.
- Желудок… А я тут причем? На что ты намекаешь? – лицо девушки приняло кислый вид.
- Ни на что. Я хочу сказать, если ты хотела сделать сюрприз, то он не совсем удался.
- Не делала я никаких сюрпризов… – Калория начинала нервничать, и ее калориям, неизбежно покидающим организм в таких случаях, можно было посочувствовать.
- Тогда откуда в любимом всеми нами пирожном взялись нетрадиционные ингредиенты? Или, вы думаете, я здесь симулировал? – Гурман для наглядности взъерошил волосы, скосил очки и повторил сцену своего падения в кресло. - Не говоря уже о больном желудке.
- Да, что ты все заладил про свой желудок?! – выступил на защиту Калории Углевод. - Ничего с ним не будет. Ты вот лучше скажи: я тебе вчера зачем звонил?
Гурман почесал затылок…
- Не помню. А ты точно звонил?
- Я-то помню. Так зачем?
- Извини, я, наверное, забыл…
Углевод вздохнул и сел в кресло рядом.
- Слушай, Костя!.. И не открывай так широко глаза, с них на сегодня достаточно. Слушай, может и с нас, а? С нас тоже достаточно? Собираемся тут как подпольщики какие-то, напридумали кличек. Меня, между прочим Тимуром зовут. Ты еще помнишь?
- Помню.
- А вот это – Лена, – в подтверждение Ваниль сделала реверанс.
- А это – Алик, Денис и Оля, – Крендель, Шоколадный заяц и Пьяная вишня дружно улыбнулись.
- А это… - Тимур притянул за руку всхлипывающую Калорию, - Вика, и мы завтра женимся.
- Понятно… - выдохнул Костя Вольский. На самом деле происходящее с трудом укладывалось у него в голове. Он вообще думал о другом…
С пирожным «Картошка» Костю связывали теплые воспоминания. Он как-то раз попробовал его в детстве – за столиком в кулинарии, на нижнем уровне для тех, кому до 11-ти, и с тех пор не мог остановиться. Эта гастрономическая привязанность свела его с другими, такими же, как он «картофелеедами». И родился клуб. И Костя – обыкновенный очкарик с высшим математическим, у которого, в силу скромности характера и неудачно сложившихся свиданий, все вечера проходили одинаково, обрел смысл жизни. Или ему так казалось. И единомышленники никогда не были с ним за одно. И никогда не любили «Картошку». Потому что, испортить вкус таких воспоминаний можно только.., если ты… - Костя вдруг нащупал разгадку покушения на свой желудок - собираешься жениться…
- Я понял. Вы хотите от меня избавиться. Может быть даже физически… - последнее он сказал, скорее из вредности.
- Дурак, - усмехнулся Тимур, взял нож, разрезал злосчастное пирожное на шесть частей и раздал по кусочку всем, кроме Кости. – Лично я хочу, чтобы ты был свидетелем на нашей с Викой свадьбе.
- Кстати… - добавил он, прожевав, - Красного перца и правда многовато, Пьяная вишня перестаралась. Это ведь была ее идея. Эх ты, ботаник…
- Математик… - гневно поправила Тимура разоблаченная преступница. – И, по-моему, с горчицей ты тоже переборщил…
- Но зачем? – спросил Костя. - Зачем вам это понадобилось?
- Чтобы ты встряхнулся, старина! Тебе явно не хватает по-настоящему острых ощущений.
- Не обижайся, - Оля подошла и взяла его за руку. – На кухне есть другие пирожные. В них точно нет ни перца, ни горчицы. Я сейчас принесу и попьем чаю.